В шумном балагане: на московских сценах прыгали клоуны и бухгалтеры

Самые заметные театральные постановки июля
Влад Васюхин
Фото: РИА Новости/Сергей Пятаков

«Макушка лета» традиционно находится вне театрального сезона — что, однако, столь же традиционно не мешает московским сценам демонстрировать интересные новинки. Изнемогая от жары, критик Влад Васюхин укрылся в тени кулис и изучил самые интересные постановки июльского репертуара — специально для «Известий».

«Гроза»

«Сатирикон»

Актеры в сцене из спектакля «Гроза» в постановке режиссера Константина Райкина в театре «Сатирикон» в Москве
Фото: РИА Новости/Владимир Астапкович

Театр Константина Райкина всё еще не получил новое здание, а потому играет на чужих площадках. Премьерную «Грозу», поставленную самим худруком, представили во Дворце на Яузе как раз в период июльских гроз.

И хотя в фойе зрители имели возможность фотографироваться с плакатом «Люблю грозу в Сатириконе», далеко не все из них разделили мнение доморощенного Фета. Главный вопрос театралов: почему Константин Аркадьевич решил поставить этот спектакль так, что в голову всё время лезут мысли, что подобное мы точно уже видели? Свет и декорация — как у Туминаса, вкрапления песен (к примеру, Кабаниха и Дикой поют на французском «Пароле, пароле») — привет Богомолову, временами режиссура сильно напоминает приемы Бутусова и Крымова, и даже световой занавес — отсылка к легендарному Любимову.

Возможно, ответ таится в жанре, которым обозначено зрелище: трагический балаган. А в балагане, мол, всё перемешано, и заимствования для бродячих лицедеев — дело житейское. Тем более в спектакле есть танцы, а уж это — фирменное, сатириконовское.

Из достоинств: Райкин вывел на сцену много молодых артистов, вчерашних студентов. Скажем, очень хороша Мария Золотухина в роли Катерины. Плюс режиссер так деликатно обошелся с текстом Островского, что не страшно приводить в зал ни школьников, ни бабушек. А вот заядлых театралов, их разве что для игры в угадайку: а это у кого уже было?

«Комедия о трагедии»

Мастерская Петра Фоменко

Актеры в сцене из спектакля «Комедия о трагедии» в постановке режиссера Евгения Цыганова в театре «Мастерская Петра Фоменко» в Москве
Фото: РИА Новости/Сергей Пятаков

Оценивать этот спектакль так же сложно, как детский рисунок. Как оценить искренний порыв? Евгений Цыганов широкой публике известен как актер, хотя у него есть и полноценное режиссерское образование. Теперь он внезапно сделал оммаж создателю их театра к его 90-летию (Мастер родился 13 июля 1932) и к 10-летию со дня ухода (9 августа 2012).

«Комедия о трагедии» — это история про то, как Петр Наумович Фоменко репетировал, да так и не выпустил пушкинского «Бориса Годунова». Репетиции эти имели место 12 лет назад. После работа была заморожена и отложена, а через год Фоменко умер. Остались аудио- и видеозаписи, размышления, режиссерские дневники. Они легли в основу постановки, в которой заняты Карэн Бадалов, Игорь Войнаровский, Роза Шмуклер, Ольга Бодрова и многие другие «фоменки», по большей части молодые, не заставшие отца-основателя.

Цыганов должен был играть в том несостоявшемся спектакле две роли — Самозванца и воеводу Басманова. В собственной постановке он не участвует. Как нет — небольшой спойлер — в этом эскизном спектакле о репетициях и самого Годунова...

«Исход»

«Шалом»

Актриса в постановке «Исход» режиссера Петра Шерешевского в Московском еврейском театре «Шалом»
Фото: Пресс-служба еврейского театра «Шалом»/Лана Павлова

Еврейский театр «Шалом» с приходом нового худрука переживает активный ребрендинг. Одним из первых шагов Олега Липовецкого, сменившего Александра Левенбука, стало приглашение на постановку многократного номинанта «Золотой маски» Петра Шерешевского.

Маститый режиссер выбрал пьесу Полины Бородиной и продемонстрировал уровень, достойный академических театров, а уж для «Шалома» — просто космос. Спектакль хоть и камерный, но при этом технически весьма сложный, многослойный. Это трудное зрелище насыщено и с визуальной, и со звуковой стороны, пронизано музыкой и звуками.

Главный герой этой современной драмы (его играет Дмитрий Уросов) носит библейское имя Моисей. Этот Моисей переживает кризис среднего возраста и добровольно уходит от всех сложностей жизни, включая две нелюбимые работы и опостылевшую семью, в клинику для душевнобольных. Короче, прикидывается потерявшим память. В качестве трудотерапии этот внутренний эмигрант, настоящее имя которого — Андрей, разрисовывает стены в детских садах. В конце концов жена его находит, но будет ли им счастье...

«Следующим номером...»

Центр драматургии и режиссуры

Актеры в звукодраме «Следующим номером...» режиссеров Павла и Данилы Рассомахиных в Центре драматургии и режиссуры
Фото: Центр драматургии и режиссуры

29-летние близнецы-актеры Павел и Данила Рассомахины дебютировали в качестве драматургов и режиссеров, сочинив довольно путаную и неправдоподобную историю про похожих друг на друга клоуна и бухгалтера. И сыграли в ней главные роли.

Действие происходит в СССР 1970-х годов. Клоун по фамилии Теплов рвется поехать на международный конкурс в Монте-Карло, однако директор цирка утверждает, что на него кто-то написал донос куда надо и вместо заграницы он должен отправиться в российскую глубинку, укреплять местный цирк. Находчивый Теплов отправляет вместо себя на эти гастроли в город Грибоедовск неожиданно обнаруженного им двойника, того самого бухгалтера Сазонова, а сам пытается доказать свою благонадежность. А застрявший в провинции Сазонов рискует опоздать в столицу на свою свадьбу... Пересказывать сюжет дальше — дело довольно бессмысленное: сюжет балансирует между абсурдом и нелепой трагикомедией. А рамой для истории служит вечер памяти этого самого Теплова, где его вспоминают добрым тихим словом.

Занятые в звукодраме — так определен жанр — артисты выделывают всевозможные трюки, поют, танцуют, жонглируют, играют на музыкальных инструментах, но это всё равно не спасает длинный и идущий без антракта спектакль от скуки и провисания. А потому смело рекомендовать его можно разве что страстным поклонникам ЦДР. Вот им он зайдет. Как написала в соцсетях одна преданная зрительница, «этот спектакль настолько ламповый, что возникает ощущение, что вас облизывает добро!»