Российские медики исследуют новый метод борьбы с раком на последних стадиях — радиоактивные лекарства. Как показывает практика, он позволяет вернуть к нормальной жизни дома в кругу семьи тех пациентов, которым было показано пребывание в хосписе. Об этом в интервью «Известиям» сообщил директор Российского научного центра радиологии и хирургических технологий имени академика А.М. Гранова Минздрава России Дмитрий Майстренко. Также специалист рассказал о передовых методах в современной ядерной медицине, развитии новых способов диагностики рака и международном взаимодействии онкологов в современных условиях.
«Сейчас мы лечим радиофармпрепаратами, когда другие методы себя исчерпали»
— В вашем институте разрабатывают радиофармпрепараты, то есть, по сути, радиоактивные лекарства для лечения онкологии на третьей-четвертой стадии. Какие есть результаты?
— Речь о новом направлении в медицине и онкологии — тераностике, когда радиофармпрепараты (РФП) используют не только в диагностике, но и в терапии запущенных стадий онкологических заболеваний. Сейчас мы лечим РФП пациентов с гормонорезистентными формами рака предстательной железы, когда другие методы себя исчерпали, и людей с запущенными стадиями нейроэндокринных опухолей (заболевание, которое может поражать поджелудочную железу, желудочно-кишечный тракт, бронхолегочную систему, а также другие органы).
Если вернуться к вопросу, то ряд пациентов на терминальной (последней) стадии рака предстательной железы получили радиофармпрепарат «Актиний — ПСМА». Опыт первых применений показал положительные результаты. Пациенты из состояния неизлечимо больных, которым было показано пребывание в хосписе, вернулись в семью и не испытывают бытовых трудностей, а половина даже вернулись к труду.
— А что насчет лечения нейроэндокринных опухолей?
— Хочется поделиться радостью от результатов лечения другим радиофармпрепаратом — «Актинием — ДОТАТЕ». Его получали пациенты с нейроэндокринной опухолью в стадии неконтролируемого распространения процесса, когда у них были множественные метастазы. После трех курсов лечения этих пациентов при обследовании «живых» метастазов (тех, которые могут привести к прогрессированию заболевания) не было. Эти результаты вселяют в нас оптимизм.
— Как и где производят радиофармпрепараты? Нынешних объемов достаточно?
— Производство организовано на базе нашего центра с использованием поставляемых нам отечественных изотопов и пептидов-предшественников. Нормативная база, созданная по инициативе министра здравоохранения Михаила Мурашко, позволяет нам самостоятельно нарабатывать препараты для собственных нужд. В результате работы наших радиохимиков получаем необходимые нам радиофармпрепараты в достаточных объемах.
Сейчас в рутинной практике нашего центра мы используем для позитронно-эмиссионной томографии 11 радиофармацевтических лекарственных препаратов, для ОФЭКТ (методы получения изображений после введения радиофармпрепаратов, совмещенных с компьютерной томографией) — девять РФП, для изотопной терапии — два препарата, для тераностики — два, для радиоэмболизации (лечение при помощи мельчайших сфер, содержащих радиоактивные вещества) — один.
«Поток онкопациентов пока не уменьшается»
— Какие еще новые методы лечения исследуете?
— Следует сказать о работах, которые позволят расширить возможности центра и дадут надежду пациентам: это субстанции, которые можно назвать «аппаратом целенаведения» РФП на клетки опухолей. Соединенные с источником лучевого воздействия, они позволят таргетно уничтожить только опухолевую ткань. Это передовая технология. Таким образом, ядерная медицина в нашей стране успешно развивается и нисколько не отстает от зарубежной.
— Какие направления онкомедицины развиваются в нашей стране быстрее всего?
— Сейчас у нас в арсенале есть практически все известные и применяемые в мире виды лечения: хирургия, химиотерапия, лучевая терапия и методы ядерной медицины. Как правило, при лечении конкретного пациента используется комплексный подход, что подразумевает применение всех возможностей, известных медицине. За последние годы отечественное здравоохранение было массово оснащено самой передовой техникой для лучевой терапии, что позволило значительно повысить эффективность лечения и снизить количество побочных явлений и осложнений. Прежде всего это отразилось на качестве жизни пациентов.
Что касается перспектив развития радиотерапии, то это в первую очередь совершенствование систем предлучевого планирования, а также запуск в России FLASH-терапии (облучение опухоли, при котором используются позитивно заряженные частицы — протоны). От этих технологий лучевые терапевты ожидают перспективных результатов.
Если говорить о методах ядерной медицины, то, конечно, нас ждет расцвет тераностики — сочетания диагностики и лечения одновременно при использовании радиофармпрепаратов. Безусловно, нельзя сбрасывать со счетов продвижение разработок в сфере изотопных методов диагностики и лечения.
— А если говорить отдельно о диагностике, какие методы можно назвать перспективными?
— Особенно следует подчеркнуть возможности ПЭТ-диагностики (радионуклидный томографический метод исследования внутренних органов). Сегодня практически все онкологи страны опираются на этот метод выявления онкопатологии, что позволяет не только диагностировать заболевание, но и контролировать лечебный процесс, своевременно выявляя рецидивы.
— А всем ли нуждающимся пациентам доступна такая высокотехнологичная помощь, о которой вы рассказываете?
— Сейчас онкологическим больным медицинская помощь доступна в полном объеме. К сожалению, поток пациентов, поступающих на лечение в наш центр, пока не уменьшается. Это свидетельствует о том, что доступность лечения больным онкологического профиля на данный момент высокая. Каждый нуждающийся может получить всё необходимое для его здоровья. Сейчас в центре достаточный запас лекарств, аппаратный ресурс для диагностического и лечебного процессов в полном объеме. Возникали некоторые трудности с логистикой запасных частей для техосмотра и ремонта сложной импортной медицинской техники, но мы их преодолеваем в разумные сроки.
«Трудности есть, но мы их преодолеваем»
— Сотрудничаете ли вы с западными научными и медицинскими организациями в плане разработок и внедрения инновационных методик лечения рака?
— В последнее время налаживаются связи с казахскими коллегами и партнерами из Армении.
— В целом столкнулась ли российская медицина, и в частности радиология, с какими-либо проблемами в сложившейся международной обстановке? Всего ли хватает для лечения пациентов сейчас и всего ли будет достаточно в будущем?
— Сейчас трудности есть, но мы их преодолеваем. Видны положительные тенденции в стремлении всех заинтересованных звеньев здравоохранения — управленческое — Минздрав, контролирующее звено, сотрудники практического здравоохранения, в общем, всех нас — решать проблемы, которыми нас окружают зарубежные партнеры.
— Министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко во время онлайн-совещания президента Владимира Путина с членами правительства, которое прошло 25 июля, рассказал, что в российском первичном звене медпомощи не хватает 1,3 тыс. онкологов, и радиологов в том числе. Как, на ваш взгляд, можно решить эту проблему?
— Мы стараемся решать озвученную министром проблему, активно работая в образовательной сфере. В нашем центре есть кафедра, где обучаются врачи онкологи, радиотерапевты, лучевые диагносты. Конечно, наши мощности не решат проблему дефицита кадров в масштабе страны, но, объединив усилия всех наших коллег и соратников, думаю, мы справимся с этой задачей.
— Рак можно вылечить, если выявить его на ранних стадиях. Расскажите нашим читателям, как правильно обследоваться, чтобы вовремя заметить проблему?
— Сейчас наше здравоохранение взяло курс на инструментально усиленную диспансеризацию населения, поэтому главное — не игнорировать предлагаемые обследования. Даже среди сотрудников центра мы сумели выявить при неформальной диспансеризации довольно значительное количество онкопатологий. Уделяйте внимание своему здоровью и здоровью близких.