В среду, 13 июля, президент Шри-Ланки Готабая Раджапакса намерен официально объявить об уходе в отставку. Крупнейший политический кризис последних месяцев в Южной Азии, похоже, разрешился. Надолго ли и что будет дальше — выясняли «Известия».
Фамильные связи
До этих выходных мало кто в мире интересовался политикой и экономикой Шри-Ланки. Популярный курорт для зимнего отдыха, родина цейлонского чая и место, где два с половиной десятилетия шла гражданская война, — вот, пожалуй, и всё, что знал средний европеец, американец и россиянин о далеком островном государстве в Южной Азии. Но облетевшие все мировые СМИ кадры с многотысячными толпами, штурмующими дворец президента Готабаи Раджапаксы, а затем с протестующими, прыгающими в президентский бассейн (их можно понять — в Коломбо сейчас плюс тридцать), никого не оставили равнодушным.
Переворот на Шри-Ланке успели окрестить цветной революцией, якобы устроенной американцами, чтобы свергнуть прокитайского президента. Кто-то, наоборот, видит в происходящем китайскую интригу. Кто же на самом деле виноват в произошедшем?
Чтобы ответить на этот вопрос, нужно вернуться на 18 лет назад, когда премьер-министром страны был избран прогрессивный лидер оппозиции Махендра Раджапакса — брат Готабаи. Перед ним сразу же встала сложная задача: в декабре 2004 года гигантское цунами, обрушившееся на все страны региона Индийского океана после землетрясения, унесло жизни 235 тыс. человек, из которых 35 тыс. пришлось на Шри-Ланку. Сотни тысяч человек лишились крыши над головой. Раджапакса действовал решительно и быстро, организовав помощь пострадавшим, и моментально стал одним из самых популярных политиков в стране. Неудивительно, что в следующем году он был избран президентом.
Для Шри-Ланки, как и для большинства других южноазиатских стран, характерна политическая клановость. Семья богатых землевладельцев Раджапакса происходила из южных районов острова, участвовала в местной политике еще со времен британского владычества и к моменту избрания Махендры уже имела развитую сеть фамильных связей с региональными элитами и собственную клиентелу. Это обеспечило ей политическую устойчивость, а действия Махендры и его брата Готабаи — бывшего армейского офицера — дальнейший рост популярности и влияния.
Власть братьев
Если Махендра неустанно реализовывал всё новые и новые инфраструктурные проекты, то Готабая, став министром обороны, развернул решительное наступление на повстанческую группировку «Тигры освобождения Тамил-Илама», изматывающая война с которой шла к тому моменту уже долгие годы. Правозащитники, журналисты зарубежных СМИ и международные наблюдатели регулярно обвиняли Готабаю в нарушении прав человека, выдаче карт-бланша военным на бессудные расстрелы, формирование эскадронов смерти — но всё тщетно.
Пока Готабая добивал «тигров», Махендра искусно лавировал на внешнеполитической арене, поддерживая хорошие отношения и с Индией, и с Китаем, и с США. В результате Готабая, будучи американским гражданином и подпадая под юрисдикцию американского суда, спокойно ездил в Соединенные Штаты, несмотря на постоянные требования тамилов арестовать его за преступления против человечности.
На волне популярности после победы над «тиграми» Махендра добился отмены ограничений на количество президентских сроков и в 2015 году попытался стать лидером страны в третий раз подряд. Но он переоценил свои возможности: против него объединилась и оппозиция, и бывшие товарищи по левоцентристской Партии свободы, обвинявшие его в кумовстве и потакании коррупции. Раджапакса в итоге проиграл своему бывшему помощнику Майтрипале Сирисене, набрав 46,9% против 51,3%. Злые языки говорили, что Раджапакса попытался удержаться у власти при помощи армии, но вмешались индийские спецслужбы, недовольные слишком тесной дружбой президента с китайцами. Армия осталась в казармах, а клан Раджапакса покинул президентский дворец и резиденцию правительства.
Он вернулся туда в силе и славе спустя четыре года во главе партии «Шри-Ланка Подуджана Перамуна» (SLPP). На сей раз клан Раджапакса вошел в руководство страны куда более основательно: Махендра стал премьером, Готабая президентом, два других брата, Бэзил и Чамал, министрами финансов и ирригации, а сыновья Махендры Намал и Йошита — министром спорта и главой аппарата президента соответственно. Но буквально через три года всё рухнуло. Шри-Ланка погрузилась в экономический кризис: на заправках кончился бензин, нельзя было заправить газом баллоны, начались перебои с электричеством, в магазинах пропали продукты и лекарства. Огромные толпы людей вышли на улицы, и правительство Раджапакса пало.
Условия для коллапса
Что же стало причиной экономического кризиса?
Крупная внешняя задолженность. Экономические успехи последних полутора десятилетий были достигнуты в первую очередь за счет огромных кредитов, которые правительство Раджапаксы охотно брало везде, где только могло, — и у китайцев, и у японцев, и во Всемирном банке, и в Азиатском банке развития, и у частных кредиторов. С одной стороны, винить его в этом сложно: сравнительно небольшая экономика Шри-Ланки просто не позволяет выдерживать темп развития, опираясь только на собственные силы. С другой — взятые кредиты зачастую тратились безрассудно, шли на заведомо убыточные инфраструктурные проекты.
Классическим примером стал порт Хамбантота: Махендра Раджапакса решил осчастливить родные места и возродить существовавший там в давние времена торговый порт. Грандиозное строительство обошлось в астрономические суммы, которые к тому же увеличились в процессе работ. В результате же обнаружилось, что новый порт не выдерживает конкуренции с уже давно обжитым и успешно функционирующим портом Коломбо, и правительство отдало Хамбантоту в аренду Китаю на 99 лет.
Это послужило поводом для многочисленных спекуляций западных и прозападных экспертов и журналистов, обвиняющих Китай в том, что он цинично загнал несчастный маленький остров в долговую ловушку. Но выяснилось, что доля китайских займов в общей структуре ланкийского долга не превышает 20%, то есть дело явно не в злокозненности Пекина. Сейчас объем ланкийского внешнего долга составляет $51 млрд, и чем расплачиваться с кредиторами, совершенно непонятно.
Проблемы с туристами. Они начались еще до COVID-19, после того как в апреле 2019 года исламисты взорвали бомбы в трех церквях и четырех отелях. Обрушившаяся на мир в конце года пандемия не дала туристической отрасли возродиться. В 2018 году остров получил от туризма $4,38 млрд, в 2019 — $3,6 млрд, а в 2020 — всего $682 млн. Поступления в бюджет резко сократились, люди, занятые в отельном бизнесе, остались без работы и пополнили число недовольных.
Снижение налогов. Голубая мечта любого бизнесмена — платить как можно меньше налогов — обернулась адом для ланкийской экономики. Изначально Раджапакса пытался при помощи этой меры завоевать поддержку населения, потом — стимулировать бизнес, переживающий тяжелые времена из-за коронавируса. На выходе же обнаружилось, что ежегодно государственный бюджет недосчитывается 800 млрд рупий ($2,2 млрд) и дефицит его с каждым годом растет — в 2021 году он составил 12,2% ВВП.
Борьба с химическими удобрениями. Эта история стала одним из символов волюнтаристских решений клана Раджапакса: решив идти в русле общемировой экологической повестки, руководство Шри-Ланки объявило об ограничении импорта химических удобрений и переходе на органические. Это привело к резкому падению урожайности практически всех культур, соответственно, упали и доходы бюджета. Хуже всего, что снизились доходы от экспорта чая за рубеж: у правительства стало меньше валюты.
Скорее всего, ни один из этих факторов сам по себе не обрушил бы экономику острова, всё обошлось бы неприятными, но временными трудностями. Но вместе они образовали «идеальный шторм», захлестнувший Шри-Ланку. И без того энергодефицитная страна столкнулась с ситуацией, когда в казне закончилась валюта, на которую закупались газ и нефтепродукты. Явно запоздалые меры по отмене запрета на импорт удобрений, снижение цен на проживание туристов в отелях, обсуждавшееся повышение налогов уже не могли помочь. Оппозиция воспользовалась недовольством населения, и правительство пало.
Что будет дальше? Сама по себе смена власти не решит накопившихся проблем в экономике. Новое общепартийное правительство вынуждено будет делать то же, что делало старое, — искать средства на покупку углеводородов: сколько-то согласны дать США, сколько-то Китай, особую щедрость проявила Индия. Готабая Раджапакса собирался попросить о помощи Россию — скорее всего, его преемник это сделает. Если новые власти будут вести себя достаточно разумно и не тратить набранные займы на новые убыточные проекты, то ситуацию, скорее всего, удастся стабилизировать. И, скорее всего, до следующего кризиса, так как $51 млрд долга никуда не денется.