Губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко на полях ПМЭФа рассказал «Известиям» о том, какие соглашения были подписаны на форуме, как санкции повлияли на экономический рост региона, для чего теперь нужны ветропарки, когда в Кудрово будет метро и почему в договоренности с Филиппом Киркоровым нет никаких рисков.
— Вы уже подписали целый ряд соглашений вчера и блок соглашений сегодня. Какие из них наиболее важны для региона?
— Мы действительно подписали уже девять соглашений из 20, и, что очень важно, мы определили девиз нашего стенда этого года: «Зеленая экономика — альтернативная энергетика». Как раз несколько соглашений, которые мы подписали этим утром, касаются этой темы. Мы подписали соглашение с компанией «Фортис», что очень актуально для Ленинградской области. Мы — регион номер один по птицеводству, и это не просто переработка помета, а производство сложных, органоминеральных удобрений. Плюс это экологически чистые удобрения.
Также подписали соглашение с компанией «АЛен» — это компания, которая будет производить одноразовую быстроразлагающуюся посуду, это тоже зеленая экономика. Мы подписали соглашение с компанией «Ветропарк» — это компания, которая будет производить ветровую энергетику в Волховском районе. Подписали очень важное для нас соглашение с компанией «Содружество» — это крупнейший перевозчик зерна в России и в Европе, в Усть-Луге будет новый терминал. Сегодня тема зерна — это тема номер один, она даже не только экономическая, но и политическая. Кроме того, у нас подписано соглашение с фармацевтической компанией «Северная звезда», расширение производства.
Я всегда говорю, что регион надо оценивать не по первому соглашению. Регион надо оценивать по тому, как компания готова подписывать второе, третье соглашения, потому что если компании комфортно, она будет развиваться в регионе, если некомфортно — первое соглашение останется последним. Вот у нас как раз с «Северной звездой» уже третье соглашение. Ожидаем общую сумму подписания в этом году на 250 млрд рублей.
— Санкции каким-то образом сказались на ваших планах?
— Да, санкции сказались. Я не буду называть их, но четыре компании с очень хорошим пакетом инвестиций попросили нас не подписывать соглашения в рамках Петербургского экономического форума. Мы с ними работаем, они инвестируют в Ленинградскую область, но эта деятельность сегодня непублична. Наверное, это первый такой пример того, как публичные компании осторожно подходят к тому, что происходит вокруг.
— А что с соглашениями предыдущих лет? Очень часто случается так, что в рамках ПМЭФа подписывают пакет соглашений, но не доходят до реализации. Какой процент дошел до чего-то ощутимого?
— За 10 лет в процентном соотношении реализации соглашений — 80%, а если быть точным — 81,2%. Я думаю, это один из самых высоких показателей. Это и «Пигмент», и «Капри», и «Фосагро», и «Рока Рус», и «Еврохим», и «Апатит», Балтийский вагоностроительный завод, Тихвинский вагоностроительный завод, «Блокфайер» — многие проекты, которые сегодня реализованы и были на слуху. Самое главное, что с нами очень многие инвесторы продолжают реализовывать свои проекты.
Например, у нас есть уже традиционный инвестор — компания «Еврохим», которая вместе с нами подписывала уже несколько соглашений: реконструкция заводов «Фосфорит», производство аммиака, производство карбамида, строительство собственного терминального комплекса и т.д.
— Вы упомянули Тихвинский вагоностроительный завод. Он уже несколько месяцев находится в простое — есть какой-то выход из ситуации?
— Если быть точным, то 2,5 месяца он находится в простое. Проблема одна: мы много говорим об импортозамещении и много говорим, что у нас всё хорошо с импортозамещением. Так же нам казалось и по Тихвинскому вагоностроительному заводу. Там подшипник, о котором сегодня идет речь и о котором все говорят, собирался на Тихвинском вагоностроительном заводе, а вот комплектующие подшипника — вкладыши, шарики — это полностью производство в недружественной нам стране.
Поэтому, конечно, сегодня наша основная задача — быстро найти альтернативу тем комплектующим. Если в процентах посчитать, то это 1,5% от объема всей себестоимости вагонов и номенклатуры запасных частей. И вот этот 1% остановил огромное производство. Хочу вам сказать, что реализация вагонов идет, потому что был запас на складе, это позволяет держать компании финансовый баланс. Мы рассчитываем, по крайней мере, из той информации, которая нам поступает, что в течение полутора-двух месяцев проблема будет решена.
— ИКЕА продает свои заводы на территории страны, и один из них находится в Тихвине. Вроде бы уже есть и покупатель на этот завод. Так это или нет?
— Мне кажется, вот это громкое заявление компании ИКЕА — не российских компаний ИКЕА, а шведского руководства — в день открытия форума, оно больше громкий звук, чем конкретные действия. Компания просто не заинтересована закрыть предприятие, потому что мы федеральном законодательством просто введем внешнее управление, и они это понимают.
В то же время это востребованный бизнес, а компания ИКЕА, например, в Тихвине производит изделия из древесины, в том числе мебель в небольших объемах. Но самое главное — она еще и имеет свою расчетную лесосеку. Честно говоря, у нас очередь выстроилась — и на производство, и на расчетную лесосеку. Вопрос в том, какие деньги хочет выручить компания за продажу, или она, возможно, пойдет по пути, по которому уже пошел ряд иностранных компаний в Ленинградской области, — это передача управления на 3–5-летний период своему же менеджменту. То есть создается юридическое лицо из нескольких топ-менеджеров, которые берут компанию в управление. Может, и такой будет вариант.
— Вы будете выступать на сессии «Фундамент устойчивого развития: строительство и ЖКХ как основа экономического роста». Почему ставка именно на эти две сферы? Ленобласть вроде бы в большей степени аграрный регион, портовый.
— Мы, кстати, больше промышленный регион, если говорить по структуре ВРП. Здесь ничего удивительного нет — мы лидеры в России по строительству жилья. У нас очень успешно реализуется программа расселения ветхо-аварийного жилья, причем мы один из немногих регионов, кто не покупает жилье на вторичном рынке, а мы строим. Это непросто, но очень эффективно. Мы один из лидеров России по энергоэффективности в сфере ЖКХ.
Нам есть что рассказать, и нам есть что показать. Кстати, хочу сказать, что мы сегодня строим жилье не только многоэтажное. Нам удалось за последние три года переломить структуру строительства жилья, у нас сегодня порядка 60–65% по итогам на 1 мая — это малоэтажное и индивидуальное жилье. Это та фишка, которую мы хотим развивать в Ленинградской области.
— Вы упомянули зеленую экономику как новое направление развития Ленинградской области и «Ветропарк» в Волховском районе. Для чего он Ленинградской области, ведь здесь находится Сосновоборская АЭС, которая электричества производит столько, что продает его за пределы региона и даже страны.
— Вы знаете, санкции приходят и уходят, а экономика и экономика будущего останется. Принята мировая программа по декарбонизации, по снижению углеродного следа, и очень многое от экономик региона и страны будет зависеть, потому что продукция, которую мы будем производить именно на экспорт, будет содержать углеродный след.
К сожалению, наши европейские «друзья» пока не идут на то, чтобы признать зеленой энергетикой атомную энергетику, хотя она не делает выбросов. Они ее отнесли к синей энергетике — это значит, что то, что мы будем производить с помощью электроэнергии от атомной станции, будет иметь карбоновый след. Хотим мы этого или нет, так будет признаваться в таможенных пошлинах, особенно ввозных таможенных пошлинах. Поэтому мы строим ветропарки под производство экспортной продукции.
— Область уже почувствовала влияние санкций? Казалось бы, всё должно было провалиться, но в Петербурге, например, начало года сопровождается серьезным ростом экономики, если говорить про индекс промышленного производства.
— Пока мы абсолютно идем в тренде Петербурга, и даже чуть выше. У нас рост идет по агропромышленному комплексу, мы видим рост и по рынку услуг, и это пока успокаивает. Настораживает то, что мы видим по отдельным отраслям снижение показателей.
Мы уже говорили про Тихвинский завод, а все-таки это градообразующее предприятие города Тихвин. Мы видим снижение объема перевозок логистическими компаниями, потому что идет определенное снижение в том числе контейнерных грузов. Выручает то, что, несмотря на санкции, у нас увеличились объемы отгрузки за пять месяцев угля, мазута и в целом нефтепродуктов. Кстати, идет рост по отгрузке минеральных удобрений.
Но в целом мы понимаем, видим по товарообороту, что идет резкое снижение импорта, а если идет резкое снижение импорта, значит, где-то происходит схлопывание экономики. Для нас сегодня задача номер один — это свести бюджет ровно в те показатели, которые мы запланировали на 2022 год. Если мы сведем бюджет ровно в эти показатели, удержим экономику на нуле — можно считать, что год мы прожили успешно. Но при этом я хочу сказать, что мы рассчитываем на увеличение объема инвестиций. У нас были рекордные инвестиции в прошлом году — 448 млрд рублей, это один из самых высоких темпов роста инвестиций в России, и даже среди «азиатских драконов». И в этом году мы ожидаем рост на 5% — это хорошо.
— Как вы можете прокомментировать вчерашнее соглашение с Филиппом Бедросовичем?
— Это обычное соглашение, только с необычным инвестором. Мы такие соглашения подписывали и до этого. Это ритейлерское соглашение, строительство торгово-развлекательного центра с определенной спецификой, которая связана с тем, что один из соучредителей — Филипп Киркоров. Видимо, там будет что-то связано и с шоу-бизнесом, чтобы привлечь людей в этот торговый центр. Он небольшой: 14–15 тыс. кв. м, инвестиции — 1,7 млрд рублей. Земля находится сегодня в собственности компании, которая будет строить — она не просит от нас кредиты, не просит преференций. Состоится проект — мы будем рады.
— Насколько проверяются эти инвестсоглашения, отслеживается ли биография их участников?
— Для нас это не рисковое инвестсоглашение. Первое — земля в собственности компании. До недавнего времени учредителями компании были люди, которые очень известны на рынке строительства, в том числе и промышленного строительства. Второе — это их собственные инвестиции. То, что есть те или иные фамилии, это уже риски компании, не наши.
— Начались ли какие-то работы по строительству метро в Кудрово?
— Самое главное, что сегодня уже начались проектные работы — мы выделили приличный земельный участок, 120 га, для строительства метродепо в районе Кудрово-Янино, и сегодня это метродепо необходимо Петербургу для того, чтобы реализовать собственные планы по строительству 30 новых станций. Без нового метродепо, где происходит ремонт составов, блокировка составов, перенаправление составов, это невозможно. А это значит, что метро в Кудрово будет. Сроки, понятно, несколько раз менялись. Сейчас мы ориентируемся с коллегами на 2028 год. Коллеги из Санкт-Петербурга попросили взять инвестиции на себя, мы согласились на наземную часть инвестиций. Мы готовы полностью обеспечить наземную часть, в том числе конструктив парковки, стоянки, технические подключения — всё сопутствующее наземной части метро.
Конечно, туда мы не пойдем в инвестиции — это все-таки Петербургский метрополитен. Но мы помогаем коллегам, поддерживаем письмами, что необходима инвестподдержка из бюджета Российской Федерации.
— Договоренность уже есть по поводу федеральной составляющей?
— Идут договоренности, я не могу это комментировать, пусть лучше прокомментируют мои коллеги.
— Вы ездили в Енакиево завязывать партнерские отношения. Какой объем работы там предстоит и будут ли взяты деньги из бюджета области?
— Я действительно был буквально на днях в Донбассе, в Енакиево. Два дня мы очень подробно с Романом Александровичем, главой Енакиево, обсуждали все проблемные вопросы. Их четыре основных блока: дороги, которые надо ремонтировать, и сегодня наша бригада уже их ремонтирует; инженерная инфраструктура; канализация и всё, что связано с подготовкой к зиме; социальная сфера — ремонт детских садов, школ, домов культуры, медицинских учреждений.
Мы уже сегодня поставили часть оборудования и, конечно, планируем инвестировать в том числе из бюджета. Но не только из бюджета — сегодня мы уже говорим с крупным бизнесом, и крупный бизнес охотно идет навстречу. Например, одна компания готова взять не себя ремонт какого-то конкретного детского сада, конкретной школы, конкретно поставить медицинское оборудование, помочь с дорожной техникой, чтобы в Енакиево сами могли проводить ямочный ремонт. С крупным ремонтом наши компании будут помогать.
Поэтому мы пока говорим не столько о бюджетных инвестициях, сколько о внебюджетных инвестициях. Хотя из определенного бюджета придется какие-то деньги вложить, но пока мы ориентируемся на резервный фонд губернатора, который мы заложили для борьбы с ковидом. Вирус испугался текущего политического момента и отступил, поэтому мы можем взять эти деньги, не трогая основную расходную часть бюджета.
— Вы уже 10 лет у руля Ленинградской области — что оказалось самым сложным в вашей работе?
— Наверное, самое сложное — это постоянно быть в напряжении, 24/7, находить понимание не столько у членов своей команды, сколько у жителей. Я знаю, что любое решение губернатора никогда не будет приветствоваться на сто процентов, только если оно не популистское, а губернатор не должен принимать популистских решений. Большинство решений губернатора должно быть в интересах большинства жителей, а тем, кто недоволен, нужно объяснять, что по-другому нельзя.