Россия и Иран договорились об усилении сотрудничества в области культуры и искусства. По словам главы культурного представительства при посольстве Ирана в РФ Масуда Ахмадванда, в скором времени на российских кино- и телеэкранах появятся фильмы и сериалы, сделанные кинематографистами исламской республики. Сегодня иранское кино мало знакомо среднестатистическому российскому зрителю. В том, какое место оно занимает в мировом кинематографе и чем будет интересно россиянам, разбирались «Известия».
Фестивальная дорожка
Иранский кинематограф находится отнюдь не на периферии мирового кинопроцесса. Иранская «новая волна» накрыла мир еще в 1960-х. Даже сильнейшее политическое потрясение, каким стала для страны исламская революция 1979 года, не остановило развития национального кино. С первых же месяцев новое руководство Ирана обратило большое внимание на киноиндустрию. С 1983 года в Тегеране ежегодно проводится крупный международный фестиваль «Фаджр», Фонд кино Фараби поддерживает иранских режиссеров как деньгами, так и содействием в продюсировании картин, в стране открывается всё больше режиссерских школ и курсов, а на экраны страны ежегодно выходит более 20 работ их молодых выпускников.
Такие меры не замедлили дать свои плоды. Уже в 1990-е иранское кино начало собирать призы на международных кинофестивалях. Бесспорным лидером иранского кинематографа стал Аббас Киаростами — режиссер-постмодернист и виртуоз работы с визуальным рядом, которого критики всего мира единогласно причислили к лучшим режиссерам современности. В 1997 году его картина «Вкус вишни» получила «Золотую пальмовую ветвь» в Каннах, на долгие годы задав вектор интереса к иранскому кино во всем мире. За ней последовали и другие награды. В 1999 году фильм «Дети небес» Маджида Маджиди стал первым иранским фильмом, номинированным на «Оскар», а в 2000-м Джафар Панахи с фильмом «Круг» получил «Золотого льва» в Венеции. В новом тысячелетии главным знаменосцем иранского кино стал Асгар Фархади: в 2009-м его фильм «Об Элли» получил берлинского «Золотого медведя», в 2012-м «Развод Надера и Симин» принес «Оскара» за лучший фильм на иностранном языке, а в 2017-м режиссер вновь выиграл «Оскара» — на сей раз за фильм «Коммивояжер».
Ты узнаешь его из тысячи
Иранское кино, безусловно, имеет собственное лицо, и визуально узнаваемо даже для неподготовленного зрителя. Но дело не только в национальном колорите, но и в визуальном, и в идейном своеобразии. Государственные культурные институты не устают подчеркивать: иранское кино снимается для народа и о народе, его герои — простые люди, его вопросы — это их вопросы, на которые они каждый день ищут ответы в своей повседневной жизни. Действительно, в центре практически любой иранской картины стоит судьба простого человека, его проблемы и метания, его выбор. К примеру, оскароносный «Развод Надера и Симин» — это целая череда личных драм: двух главных героев, их дочери, матери главного героя, ее сиделки. У каждого из них — свои проблемы, с которыми они разбираются, как могут, шаг за шагом, и голливудский хеппи-энд не спешит им на помощь. Подчеркивая жизненность отображаемых проблем, режиссеры сбиваются в нарочито документальную стилистику, временами перемежая художественную часть фильма документальными кадрами или используя эффект дрожащей камеры.
От той же тяги к псевдодокументальной стилистике возникла еще одна любопытная особенность иранского кинематографа — массовое привлечение в кино непрофессиональных актеров. Так, во «Вкусе вишни» главного героя играет архитектор, которого режиссер увидел на улице за рулем машины — и сразу пригласил на съемочную площадку. А Мохсен Махмальбаф и вовсе объявил массовые пробы на роль и, после того как сотни кандидатов, далеких от кино, прошли пробы, удивил их до глубины души заявлением, что в фильм попадут все: ведь он будет состоять как раз из эпизодов проб. Картина вышла в прокате под названием «Салям, Синема!» и, как говорят, имела успех.
Однако несмотря на очевидную тягу к документальности, иранское кино подчеркнуто сторонится крови в кадре. Военные фильмы (в основном об ирано-иракской войне) занимают значительное место в иранском кино, однако и здесь не найдешь кровавых сцен. Отношения человека с людьми и миром в целом — основная тема для иранских режиссеров, и они препарируют ее осторожно, не торопясь, не пытаясь напугать или шокировать зрителя. А с учетом целомудренности исламских законов, запрещающих даже намек на обнаженное тело и эротику, с появлением иранских фильмов в кинотеатрах многие родители вздохнут с облегчением: непристойных сцен на экране дети точно не увидят.
Смех сквозь слезы
В отличие от фестивального, массовое кино Ирана до сих пор не слишком часто выходило за пределы страны, однако оно существует и, более того, процветает. Очень популярны среди иранцев комедии — зачастую приправленные драмой или даже трагедией маленького человека. Иранцы не стесняются в проявлениях чувств, и слезы на экране, в том числе у сильных и мужественных героев, — не редкость в иранском кино. Яркий пример балансирования между комедией и трагедией — классический фильм режиссера Али Хатами «Хаджи Вашингтон», снятый в 1983 году. Его герой, человек простой и мало что повидавший, неожиданно получает назначение первым послом Ирана в США, где медленно сходит с ума от тоски по родине и непонятности окружающей жизни. А в фильме 2004 года «Мамин гость» простая небогатая домохозяйка, ожидающая в гости племянника с женой, из последних сил пытается состряпать достойный обед для гостей, на который у семьи явно не хватает ресурсов. Над каждой из этих историй зритель может и посмеяться, и поплакать.
Музыкальное кино в Иране, пожалуй, лишь немногим менее популярно, чем в Индии. Национальные музыкальные мотивы накладываются на социальные особенности иранского общества и традиционно приправляются хорошей порцией комедийных ситуаций. Такова, к примеру, самая кассовая комедия 2020 года «Певец» Мостафы Киайе. Эбрахим, второразрядный певец захудалого ночного клуба, мечтает выступать с концертами, но революция кладет конец его мечте. Однако он не сдается и после долгих ухищрений оказывается на международном конкурсе в Турции, где устраивает громкое шоу вместе со своей невесткой-певицей. Несмотря на многочисленные аллюзии к эпизодам иранской истории, картина основана на идее мечты и ее воплощения, понятной для представителей любой культуры.
Как утверждает статистика, большинство фильмов для массовой аудитории в Иране предназначено для зрителей моложе 25 лет, то есть основных посетителей кинотеатров. В первую очередь это картины легких жанров — романтические комедии, мелодрамы, мюзиклы. Однако представлены на рынке и исторические фильмы, детективы и даже триллеры. Не всё массовое кино, конечно, дотягивает до уровня фестивальных картин Киаростами и Фархади, однако встречаются и фильмы, одинаково популярные у маститых критиков и широкой публики. К примеру, триллер «Всего 6,5» Саида Рустайи, повествующий о погоне детектива за неуловимым наркобароном, в 2019 году стал одним из лидеров проката внутри страны и завоевал признание на Венецианском фестивале.
Пришла и говорю
В 1987 году на иранские экраны вышел фильм режиссера Рахшан Бани Этемад «Вне пределов», ставший обладателем первого приза на тегеранском фестивале «Фаджр». Это был первый случай, когда женщина-кинематографист получила главную награду фестиваля. После Рахшан Бани Этемад в стране появилась целая плеяда женщин-режиссеров, за три десятилетия изменивших лицо иранского кинематографа. Самыми, пожалуй, яркими из них стали сестры Самира и Хана Махмальбаф, дочери режиссера Мохсена Махмальбафа, добившиеся и международного признания. Так, Самира Махмальбаф представила свой дебютный фильм «Яблоко» на Каннском фестивале в возрасте всего 18 лет. Впоследствии многие критики отмечали, что яркая кинематографистка сумела сделать то, что не удалось политикам, — изменить к лучшему отношение международного сообщества не только к иранскому кино, но и к стране в целом.
Долгие сказки
С иранской телепродукцией российская публика впервые познакомилась в 2019 году, когда на центральных каналах вышел 28-серийный сериал «Шахерезада». В сюжете, разворачивающемся в Иране 1950-х годов на фоне бурных политических событий, сплелись воедино любовная драма, детектив, политический триллер и историческое кино. Российские зрители восприняли сериал благосклонно — а это значит, что иранских производителей многосерийных телефильмов в России ждет большое будущее.
Иранские сериалы — традиционно яркие, многослойные, наполненные сразу несколькими событийными линиями, одна из которых непременно погружает либо в глубины истории, либо в мир мусульманских легенд, которые для религиозных иранцев являются неотъемлемой частью жизни. Многочисленность сюжетных линий обеспечивает неослабевающий зрительский интерес, а любимый авторами исторический контекст позволяет поближе познакомиться с историей Востока. Тем более, затрагивая чувствительные вопросы истории, кинематографисты стараются лишний раз не отступать от канона, не забывая при этом об удержании зрительского интереса.
Так, «Прорицатель Омар Хайям. Хроника легенды» вполне может служить учебным фильмом при изучении средневековой истории Востока, а «Пророк Юсуф», снятый по 12-й суре Корана и растянувшийся на целых три сезона, вмещает в себя элементы детектива, семейной драмы и романтической истории о преодолении. К тому же не будем забывать, что, как и было сказано ранее, исламское государство щедро поддерживает кинематографистов финансово — и это весьма заметно по качеству декораций, костюмов и картинки в целом. Так что российские любители сериалов явно не будут чувствовать себя обманутыми.