Бои в Донбассе идут более 1,5 месяца, в ДНР мобилизованы десятки тысяч мужчин. При этом мы почти не знаем, как складывается их судьба, а главное — что в реальности происходит там, на передовой, в пекле того же Мариуполя, о боях в котором до нас чаще всего доходят только разрозненные сводки. Специальный корреспондент «Известий» встретился с донецкими резервистами, оказавшимися в первом эшелоне противостояния с противником, и узнал всё из первых рук.
Максим Сливко, позывной «Вальтер»
Максим — бывший военнопленный. Его обменяли и привезли в ДНР в 2019-м. До этого он больше двух лет провел в украинской тюрьме за то, что после победы майдана в составе группы подпольщиков бросил гранату в киевский офис «Правого сектора» (экстремистская организация). После обмена поселился в Горловке. 23 февраля 2022-го отправился освобождать Донбасс.
— Я попал в батальон «Восток», спасибо знакомым, — рассказывает Максим. — По образованию я медик, какое-то время в прошлой жизни работал врачом-анестезиологом. По медицинской линии пошел и сейчас. 24 февраля уже был в располаге (в расположении части. — «Известия»), на следующий день попросился с ребятами на полигон пристрелять выданный мне автомат, чтобы быть уверенным: если буду целиться — попаду.
После его отправили под Мариуполь, к которому войска РФ и ДНР тогда только подступались.
— Сначала действовали в Сартане и Калиновке — северо-восточных пригородах Мариуполя, потом в самом городе, — делится Максим. — Батальон «Восток» — это внутренние войска, соответственно, мы занимались в основном зачистками и закреплением на занятых территориях. Хотя приходилось и штурмовать укрепрайоны.
Главные действия, в которых принял участие «Вальтер», развернулись возле объекта «Жезл» (кочегарка рядом с маслозаводом на Левом берегу) и близстоящих десятиэтажек.
— Я находился в кочегарке, под окнами стоял наш сожженный БТР, а также лежали тела четверых парней из 9-го полка ДНР, которые мы не могли вытащить, — делится Макс. — В одном из домов, напротив, держались наши ребята, а вокруг, в остальных многоэтажках, сидели ВСУ. Также украинцы имели танк, спрятанный во дворах, который периодически выезжал и бил по нашим позициям.
Прийти на помощь бойцам в доме напротив, рассказывает Максим, не было возможности — улица простреливалась. А как закидывать туда снаряды и продукты? Выход нашли — наладили воздушную связь. С помощью беспилотника доставили на ту сторону прочную веревку, натянули, и в пластиковой пятилитровой баклахе тягали непрерывно по ночам еду, медикаменты и столь необходимый БК (боекомплект).
В один из дней «Восток» предпринял операцию — к десятиэтажке должен был подойти БТР, выгрузить группу десантников и забрать тех, кто держал оборону, в том числе раненых.
— Нам, стоящим в кочегарке, ставилась задача открыть единовременный шквальный огонь по противнику, чтобы создать огневую и шумовую завесу, под прикрытием которой будет предпринята попытка совершить заброску и выброску, — рассказывает Максим. — Операция была рискованной — противник, если бы разобрался, что к чему, мог подбить наш БТР из танка или пойти в контрнаступление, в численности мы уступали. Для координации действий и поддержания духа к нам лично прибыл наш комбат. Закончилось в целом всё успешно, десант закинули. Правда, обратно ребят забрать не удалось. БТР вышел назад без повреждений.
По словам Максима, в Мариуполе им пришлось столкнуться с серьезным противником, который, возможно, был недооценен — воевали ВСУ очень упорно.
— Подготовленные, мотивированные, — перечисляет собеседник то, что видел сам, и то, что обсуждал с командирами. — Прекрасно оснащены и экипированы, начиная от бесплилотников и заканчивая тепловизорами и приборами ночного видения. Отлично налажена связь. Очень хорошо вооружены, в частности, например, имеют в арсенале австрийскую снайперскую винтовку, которая в 1,5 раза превосходит по дальнобойности и другим характеристикам нашу СВД. Всё это нужно знать и учитывать.
По поводу однополчан Максим говорит: очень поддерживало, что рядом находились те, кто воевал в 2014 году, кто стоял на позициях последние семь лет, кто обстрелян, опытен, надежен, — с такими было не страшно, они вселяли уверенность своими присутствием, на таких держалось всё подразделение. Примечательно, что сражались рядом и уроженцы Мариуполя — бывшие подпольщики, те, кто когда-то прошел ту самую «Библиотеку» — пыточную тюрьму СБУ, освобожденные, как и Макс, по обмену.
Что касается работы санинструктора, то за 12 дней, что он провел на передовой, ранение получили трое. Всем оказал помощь, все были направлены в госпиталь в тыл. Потерь в подразделении за эти 12 дней не было.
Дмитрий, позывной «Коса»
Дмитрий говорит хрипло, с придыхом, у него повреждено горло — осколок попал в шею и вышел через грудь, прошив тело насквозь, повредив трахею, пищевод, легкое, раздробив ключицу. На передовой он провел больше месяца, в настоящее время лежит в одной из больниц Донецка с двойным ранением.
Дмитрий — боксер, 20 лет спортивного стажа. Чемпион и призер первенств Украины. В последние годы тренировал детей и взрослых, имел два клуба в Донецке. Среди увлечений называет школу выживания и страйкбол. В армии не служил, из автомата впервые выстрелил уже в бою.
— Отправился сам, как доброволец, не стал дожидаться повестки, — рассказывает Дима. — 23 февраля пришел в военкомат. В расположении получил форму, автомат и четыре рожка с патронами. 25-го уже выдвинулся в составе сформированного подразделения в Павлополь, фактически на передовую.
Впечатления первых дней — постоянные обстрелы со стороны ВСУ из минометов и «Градов».
— Спасало хладнокровие, которое дала спортивная закалка, — объясняет. — Я и многие другие резервисты, конечно, не были готовы к подобным испытаниям — еще вчера дома в безопасности, а теперь под огнем, вокруг смерть. Поэтому чтобы выжить, старался контролировать эмоции, не давать страху захватить тебя, не допускать ни в коем случае паники. Некоторые не справлялись — впадали в ступор при обстреле, вместо того чтобы молниеносно падать куда-то ниже уровня земли или прятаться в укрытие, оставались стоять или сидеть…
Далее был Мариуполь. Из всех эпизодов пребывания в городе Дмитрий выделяет два особо значимых. В обоих донецких резервистов бросали на штурм объектов. В первом взвод пошел к заводу Ильича (в группу набрали самых опытных, «Коса» опыта не имел, но вызвался как физически подготовленный). Однако, подойдя, бойцы едва не попали в засаду со стороны двух ДРГ противника. Вовремя сработала разведка, которая дала немедленный сигнал на отход. Счет велся на минуты. Выйти удалось всем.
Во время второго эпизода двигались группой в 14 человек на зачистку частного сектора в одном из кварталов Левобережья, но наткнулись на укрепрайон и попали под массированный обстрел со стороны ВСУ — из автоматов, пулеметов, подствольных гранатометов.
— Шесть человек сразу стали «двести» (погибли. — «Известия») у нас на глазах, — рассказывает Коса. — Я получил осколок в шею и еще в предплечье, оба сквозные. Залег. Били по нам без остановки. Приходилось отвечать одиночными-двойными выстрелами, чтобы не дать к себе подойти. В левую руку я взял гранату на случай, если попытаются взять в плен. Но наши время от времени накрывали их минометами, и особо они не высовывались.
Чтобы не потерять много крови, «Коса» зажал рану на груди рукой. Вколол обезболивающий укол. И опять же помогла спортивная подготовка, понимал: если начнет нервничать — повысится артериальное давление и истечет кровью. Поэтому постоянно восстанавливал дыхание. Ждал темноты для отхода. Еще думал о родных, что очень хочет их увидеть, это помогало. И молился.
Выползал с боевым товарищем, позывной «Худой», также раненым, сначала через поле, под обстрелом. После двигались пешком. Товарищ получил ранение в ногу — шли, поддерживая друг друга. После от потери крови Дима потерял сознание. Но рядом были уже свои, подоспели, погрузили на носилки. Вывезли сначала в Новоазовск, а потом в Донецк. Там же, в госпиталях, он узнал, что еще двое из его группы ранены, четверо остались целы, — они вышли из-под огня раньше, посчитав, что «Коса» и «Худой» погибли на месте.
С прогнозами лечащие врачи Дмитрия не спешат, но говорят, что через полгода должен нормально заговорить. После восстановления внутренних органов займутся ключицей (пока она торчит в сторону). Предплечье почти зажило. Общее мнение докторов — очень повезло, редкий случай.
Мама Дмитрия о его ранении ничего не знает. Как не в курсе и того, что сын был на фронте. «Я ей пишу сообщения, что сижу на шлагбауме в части», — говорит он. О перспективах отзывается, что в будущем, конечно, хотелось бы вернуться в спорт. О настоящем высказывается так: «Мне кажется, что нужно делать каждому что-то для общего дела, не оставаться в стороне. Мы как пчелы в сотах, и Донбасс, и Россия, вместе. Каждый должен делать то, что он может».
Сергей Прудников, Донецк