Директор Государственного исторического музея (ГИМ) Алексей Левыкин мечтает о штандарте президента Российской Федерации и уверен в необходимости формирования фонда современной истории России уже сейчас. Он мечтает о новом фондохранилище, ведет переговоры с галереей Уффици и не участвует в дискуссиях по Мавзолею Ленина. Об этом и не только Алексей Левыкин рассказал «Известиям» в связи со 150-летием ГИМ.
«5 миллионов сокровищ»
— Насколько изменился портрет посетителя Исторического музея за последние годы?
— Если говорить о периоде работы в пандемию, то практически 100% приходящих в музей — россияне. Всегда был очень высок процент школьников, чуть поменьше — студентов. По нашим подсчетам, до 25% посетителей музейного комплекса до 2020 года были иностранцы. Массового посетителя из зарубежных стран в пандемию мы потеряли, их сейчас нет практически ни в одном музее. Кроме того, посещение возможно только с QR-кодом.
— Зачем в современном мире, где сплошные гаджеты, нужны артефакты и памятники истории?
— Никакого движения в будущее не получится, если мы не будем знать о прошлом — о своей истории, о выдающихся достижениях и открытиях, о победах и поражениях. Музейные предметы — это незаменимые источники информации для познания истории человечества, окружающего нас мира.
— Как пополняются фонды вашего музея?
— Пути пополнения различны. Наш музей был создан благодаря щедрым дарам его основателей, попечителей. Первые 148 предметов новому музею были пожертвованы графом Алексеем Уваровым. Коллекция, переданная им, состояла из знаменитых кобанских бронз — предметов, обнаруженных в осетинском селе Верхний Кобан, давшего название этой культуре. В 1912 году Петр Щукин передал свою уникальную коллекцию музея «Российских древностей». Кстати, он завещал ее ГИМ вместе с особняком на Малой Грузинской улице, там сейчас находится музей имени Тимирязева. Редкая выставка обходится без показа предметов, собранных Петром Ивановичем.
И сейчас люди передают предметы, хранящиеся в их семьях как память о предках. Так, совсем недавно в музей попали артефакты от родственников Хрущева, от потомков маршалов Рокоссовского, Жукова, Малиновского.
Наши археологические экспедиции активно пополняют собрание музея. Есть множество предметов, найденных в Ростовской области, на Северном Кавказе, в Гнёздово — центре культуры под Смоленском.
— А если вам нужен какой-то предмет, есть ли у вас деньги на его приобретение?
— Пополнять коллекцию через закупки сейчас очень сложно. Уникальные памятники, достойные музейных собраний, таких как ГИМ, как правило, стоят очень дорого. В данном случае нам очень помогают наши партнеры.
Михаил Пиотровский называет Эрмитаж и ГИМ универсальными музеями. Потому что наши коллекции обширны не только по количеству, но и по своей структуре. Сейчас в Историческом музее около 5 млн единиц хранения.
— Значит ли это, что вам больше ничего не надо?
— Нет. У нас много пожеланий. Не хватает памятников периода раннего Средневековья, XII – начала XV веков истории нашей страны. Их вообще сохранилось крайне мало. Были бы интересны произведения ювелирного искусства, оружие, документы и прочее.
Не хватает предметов, связанных с драматичным периодом Гражданской войны, особенно по белогвардейскому движению. Несколько лет назад из Администрации президента нам передали портфель адмирала Колчака. Он будет показан на выставке новых поступлений, которую откроем в конце февраля.
Следим за тем, чтобы пополнять свой фонд изобразительных материалов портретами государственных деятелей, исторической живописью. Стараемся обогащать коллекцию драгоценных металлов произведениями ювелирного искусства. Кстати, ее пополняют работы и современных мастеров.
Пользуясь возможностью нашего интервью, я открыто говорю о необходимости формирования фонда современной истории России. Например, мы бы хотели иметь штандарт президента Российской Федерации, предметы, связанные с проведением важнейших международных переговоров.
После Великой Отечественной войны МИД передал ГИМ артефакты, связанные с Тегеранской конференцией: стол, за которым проходили переговоры, телефонные аппараты, письменные приборы. То, что казалось совершенно обыкновенным предметом, спустя десятилетия помогает рассказать об историческом событии.
«Здание музея предлагали передвинуть или снести»
— Вашему расположению может позавидовать любой музей мира. В самом сердце столицы на Красной площади находится три здания ГИМ, и чуть в сторону, на Варварке, четвертое. Как вам удалось удержаться и не поменять дислокацию? Были ли поползновения выселить музей?
— Уже в конце Великой Отечественной войны стали разрабатываться проекты создания монументального памятника, увековечивавшего подвиг советского народа в борьбе с фашизмом. В 1947 году по итогам рассмотрения предложений комиссия и известные скульпторы Меркурова, Мухина, Щусев подготовили документ, согласно которому предлагалось соорудить памятник Победы на Красной площади, на месте Исторического музея.
— Хотели снести?
— Здание музея предлагали передвинуть на угол Никольской улицы или снести, а пространство ГУМа использовать под размещение экспозиции музея. К счастью, эти предложения были отвергнуты руководством страны.
Сегодня комплекс музея — это действительно красивейшие здания столицы. Но нужно учесть и тот факт, что более 90% уникального собрания хранится именно здесь, в центре Москвы. Экспозиционные площадки ГИМ не так уж велики. В главном здании около 5 тыс. кв. метров. К сожалению, этого недостаточно, чтобы показать историю XX века. Так что насущная потребность музея — современные фондохранилища.
Мы могли бы по примеру Государственного Эрмитажа открыть новые экспозиции либо сделать возможным посещение фондов, которые у нас не менее интересны. Я очень благодарен за поддержку, которую нам оказывает Министерство культуры и лично министр Ольга Любимова в решении этого вопроса.
— В здании вашего Музея 1812 года, что на площади Революции, некогда находился Музей В.И. Ленина. Коллекция насчитывала около 100 тыс. единиц хранения. Она хранится в ГИМ или ее рассредоточили по другим музеям?
— Только после того как уникальнейшая коллекция Центрального музея Ленина попала в Государственный исторический музей, она была посчитана и впервые оформлена как музейное хранение. Познакомиться с ней можно и сейчас на нашем онлайн-ресурсе.
— В основном здании музея на первом этаже находится один из знаковых экспонатов ГИМ — автомобиль Ленина. Как он попал в музей?
— В 1922 году Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о приобретении нескольких представительских автомобилей для гаража особого назначения. Посоветовали закупить «Роллс-Ройс». Автомобиль, хранящийся в Историческом музее, был заказан 11 июля 1922 года. Сведения о продаже этого «Роллс-Ройса» содержатся в регистре фирмы.
После смерти Владимира Ильича сложно сказать, как и кем эксплуатировались ленинские автомобили. Историю нашего мы можем проследить лишь с 1930 года, когда он был передан обкому профсоюзов работников рыбной промышленности Крыма. В 1936 году, когда было подписано правительственное распоряжение о создании в Москве Центрального музея В.И. Ленина, начались поиски ленинского автомобиля, в которых участвовали и сотрудники НКВД. В 1939 году автомобиль был найден и идентифицирован как ленинский. Его ждала сложная реставрация и законное место в экспозиции музея.
— Как вы относитесь к дискуссии о том, выносить Ленина из мавзолея или нет?
— Я не участвую в этой дискуссии. Есть люди, принимающие коммунистическую идеологию, а есть те, кто не приемлет и считает революцию и последующие события смутой. Естественно, у них различные позиции и по вопросу нахождения тела Ленина на Красной площади.
Пока эти дискуссии вносят ненужный разлад в обществе. Возможно, пройдет время, отношение к событиям и деятелям ХX века станет более взвешенным, лишенным столь острого и эмоционального аспекта. Тогда и будет принято соответствующее решение. Но останется вопрос: что делать с мавзолеем? Разрушить его нельзя, потому что это памятник архитектуры, часть ансамбля Красной площади, которая находится под охраной ЮНЕСКО. Разрушение мавзолея станет нарушением международного законодательства.
Так что, все разговоры о выносе тела Ленина из мавзолея больше имеют популистский характер.
«Пандемия в помощь»
— Говорят, что в закромах вашего музея хранится библиотека Ивана Грозного. Это правда или домыслы?
— Я как историк уверен: библиотека Ивана Грозного — это миф. Скорее всего, книги, как хрупкий материал, могли погибнуть в пожарах; что-то очевидно покинуло страну в Смутное время. Об этом свидетельствуют некоторые раритеты, хранящиеся в Стокгольме в Королевской сокровищнице Ливрусткаммарен.
Мы с большим трепетом относимся к нашему собранию старопечатной книги — это редчайшие образцы древней книжности, существующие в единственном экземпляре, требующие не только бережного обращения, но и изучения, реставрации. Несколько лет назад в процессе изучения экземпляра первопечатного «Апостола» 1564 года Ивана Федорова, хранящего в собрании отдела рукописей ГИМ, наши специалисты обнаружили единственное прижизненное изображение царя Ивана Грозного в тиснении верхней крышки переплета.
— Есть ли надежда найти клад на Красной площади или в ее окрестностях?
— Конечно, есть. Когда я был студентом, мы задавали нашим преподавателям вопрос — почему в Москве не проходят серьезные археологические исследования. Нам отвечали, что это бесполезно, потому что Москва всё время находилась на одном и том же месте. Но мы-то прекрасно знаем, что это было запрещено в советское время. Исследования начались только в период новой России.
Когда проводились реставрационные работы на Гостином дворе, во время археологических исследований на территории Московского Кремля, при строительстве Манежа были найдены потрясающие артефакты. Сейчас работы ведутся постоянно. Думаю, найти клад на Красной площади вполне возможно.
— Коронавирус разрушил планы ГИМ по сотрудничеству с зарубежными музеями. Какие договоренности удалось сохранить?
— Не скажу, что пандемия нарушила наши связи — нам пришлось перестроить формат работы. В прошлом году были открыты два международных проекта — «Шедевры гравюры Альбрехта Дюрера» (Брешиа, Италия) и выставка «Железный век. Европа без границ» — совместно с Эрмитажем, ГМИИ им. Пушкина и музеями Германии. В сентябре мы ждем шикарную выставку из музеев Генуи. А в декабре представим совместный проект с музеями Берлина «Война и мир в Античной Греции». Есть договоренности о выставке из Музея Шелка (Китай) в 2023-м. В процессе переговоры с галереей Уффици.
— В пандемию у вас появился филиал в Туле. Зачем?
— В рамках подготовки мероприятий, посвященных 500-летию Тульского кремля, Владимир Мединский, будучи министром культуры, предложил нам подумать о создании филиала в Туле. И фактически за год мы создали великолепный филиал. Успех этого проекта был бы невозможен без губернатора Тульской области Алексея Дюмина и его команды.
Экспозиционные площади позволяют проводить выставки любого уровня. Сейчас там завершает свою работу выставка «Романовы». В марте организуем спецпоказ коллекции западноевропейской графики, а в апреле откроем большую выставку работ Карла Фаберже и придворных ювелиров.
— Какой подарок музей получил к 150-летию?
— Юбилей мы празднуем весь год, так что подарки у нас еще будут. Есть предметы, подаренные нашими спонсорами, которые мы совсем скоро представим в рамках показа новых поступлений.
— А для коллектива что бы хотелось?
— Хотелось бы создать условия для нормальной работы. Перед нами стоят серьезные задачи и по реставрации главного здания, музейного квартала, фондохранилища. Хочется, чтобы посещаемость ГИМ росла. Потому что от этого зависит, в том числе, и благополучие музея, возможности его успешного развития. Ну и конечно, хочется пожелать мира всем нам.
Справка «Известий»Алексей Левыкин в 1981 году окончил исторический факультет МГУ. С 1991-го работал в музеях Московского Кремля, затем в Оружейной палате. С 2001 года — научный руководитель Музея-заповедника «Московский Кремль». В 2010 году стал директором Государственного исторического музея. Награжден орденом Дружбы.