Сирия не считает возможной федерализацию республики и предоставление особого статуса северо-востоку страны или Идлибу. Об этом в интервью «Известиям» заявила советник президента САР Луна Аш-Шибль. По ее словам, большинство населения Сирии отвергает идею федерализации, поскольку в стране нет четкого регионального деления — все народности живут смешанно. Политик также отметила, что Организация по запрещению химического оружия (ОЗХО) игнорирует приглашения Сирии и отказывается расследовать химические атаки против сирийской армии. Кроме того, советник президента САР обратила внимание, что участие в беспорядках в Казахстане террористов лишний раз доказывает: международный терроризм не имеет границ.
«Большинство населения Сирии отвергает федерализм»
— Намерена ли Сирия пригласить в страну делегацию ОЗХО, чтобы проинспектировать объекты и подготовиться к 25-му раунду консультаций миссии? Почему, по мнению САР, официальный техсекретариат организации игнорирует предложения Дамаска?
— С тех пор, как мы присоединились к ОЗХО в 2013 году, мы активно сотрудничали с этой организацией и ни разу не отвергли их предложения посетить Сирию. Но сама организация отказывается от визитов, когда мы ее приглашаем посмотреть, как террористические группировки используют химическое оружие. Самый известный из таких случаев — химатака в городе Алеппо. Уже на протяжении пяти лет мы приглашаем ОЗХО приехать и провести расследование того, как террористы применяют химическое оружие в сирийских районах в отношении гражданских лиц и нашей армии. Но они отказываются.
— То есть Дамаск отмечает предвзятое отношение к себе со стороны ОЗХО?
— Эту организацию нельзя назвать ни прозрачной, ни справедливой, ни объективной. Поскольку группа стран Запада, контролирующая работу этой организации, — это та же группа, что поддержала террористов в Сирии. Добавьте к этому набор нарушений, совершенных самой организацией: создание в 2019 году так называемой группы по расследованию и идентификации, получившей полномочия, не предусмотренные в соглашении об ОЗХО. Добавьте к этому нарушения и процессуальные изъяны, такие как несоблюдение общеизвестных стандартов отбора проб с мест событий, а также сотрудничество с подозрительными организациями, такими как «Белые каски». Также ОЗХО отстраняет от работы и расследований объективных научных экспертов.
В целом Сирия сотрудничает со всеми международными организациями и хочет сотрудничать — но ровно до тех пор, пока эта организация подчиняется международному праву и уставу ООН, а также остается в стороне от политического влияния.
— Ведут ли власти САР диалог с курдскими формированиями на северо-востоке Сирии? Готов ли Дамаск согласиться на формат федерализации курдских территорий, предоставить им больше автономии?
— Во время войны сирийское правительство не прекращало диалог ни с одной из групп, которая хотела этого диалога. Встречи с представителями курдских групп также продолжаются до сих пор. Что касается вопроса о федерализации, то эта тема связана с конституцией, а не с мнением правительства. Конституция выражает общенациональный консенсус, который достигается на референдуме.
Если вы спросите меня об общественном мнении в Сирии, то я могу вам сказать: подавляющее большинство сирийского народа отвергает федерализм. Не только потому, что это прелюдия к разделу страны, но и потому, что сложная переплетенная сирийская демографическая структура не соответствует таким представлениям. У нас нет конкретных территорий или секторов для строго определенных народностей — существует смешивающая и перекрывающая их социальная ткань. Поэтому подавляющему большинству сирийцев почти невозможно или очень трудно принять идею федерализации.
— Возможен ли вариант с особым статусом для Идлиба после завершения миссии по нейтрализации боевиков?
— Вы поднимаете вопрос, связанный с конституцией. Федерализм — это общенародный вопрос в Сирии, не относящийся к тому или иному региону. Вопрос заключается в принципе формирования самого государства, в социальной ткани, которая формирует Сирию.
«Терроризм не имеет идентичности и географии»
— Когда заработает совместная сирийско-крымская морская компания по перевозке грузов между Крымом и портами Сирии?
— Судя по имеющейся у меня информации, препятствия на пути к началу работы чисто технические. Что касается политической воли, то она есть. Пока есть политическая воля, другие вопросы связаны исключительно с деталями.
Наш министр экономики (Мухаммад Самер аль-Халиль) прибыл в Крым 17 января во главе делегации для обсуждения этого вопроса.
Также на днях прозвучало заявление постпреда Крыма при президенте РФ Георгия Мурадова о том, что порты полуострова станут главными южными воротами для России в контексте торгового обмена между Сирией и Крымом.
Таким образом, вопросы и препятствия чисто технические.
— Какие российские компании сейчас участвуют в развитии сирийской экономики? Намерена ли САР привлекать иностранных инвесторов — в частности, из арабских стран — для скорейшего восстановления экономики?
— Российские компании в САР работают в нефтяном, горнодобывающем и газовом секторах, восстанавливают некоторые крупные объекты в нашей стране. Но вне зависимости от сфер сотрудничества хочу отметить мастерство РФ, заключающееся в умении даже во время войны видеть в Сирии инвестиционные возможности. Инвестирование российских компаний оказало очень важное влияние на развитие сирийской экономики, которую западные страны стремились разрушить.
С другой стороны, нет сомнения, что иностранные инвестиции важны для любой экономики, но при условии, что они основаны на наличии национальных внутренних инвестиций, опирающихся на сирийский капитал. Поэтому приоритет сейчас — привлечение именно сирийского капитала, т.е. инвесторов из Сирии в первую очередь. Это послужит стимулом для иностранного капитала.
— Когда Дамаск рассчитывает вернуться в Лигу арабских государств (ЛАГ)?
— На самом деле Сирия до сих пор член ЛАГ. А то, что произошло (в ноябре 2011 года ЛАГ приостановила участие САР в деятельности организации. — «Известия») — это всего лишь замораживание членства Сирии в лиге, что вообще-то незаконно и противоречит уставу ЛАГ. Дамаск вернется в организацию, когда это нарушение будет исправлено.
— Что изменится для Сирии после ее возвращения в лигу?
— Любое изменение связано с изменением роли самой Лиги арабских государств, и вопрос не имеет ничего общего с войной в Сирии. Если спросить мнение любого арабского гражданина, то он ответит, что на протяжении последних трех десятилетий не видит никакого реального влияния ЛАГ в регионе. Лига разве что выпускает заявления. Поэтому главные изменения связаны именно с изменением политики ЛАГ.
— Некоторые эксперты и СМИ утверждают, что в беспорядках в Казахстане были задействованы боевики, участвовавшие в военных операциях ИГИЛ (запрещено в РФ) в Сирии. Подтверждаете ли вы эту версию?
— Ваш вопрос очень важен, и это свидетельствует о том, что терроризм не имеет идентичности и географии. Он глобален и трансграничен. Потому любая страна, принявшая решение бороться с ним в любой точке мира, тем или иным образом освобождает себя и весь мир от терроризма. Поэтому решение любого государства бороться с ним в любой точке мира — это и есть защита собственной национальной безопасности. Террористы и джихадисты перемещаются из одних мест в другие, потому решение российского государства вступить с сирийской арабской армией (САА) в борьбу с терроризмом было значимым решением. Потому что российские вооруженные силы не только воевали с САА и защищали сирийский народ, но также защищали весь регион и так или иначе защищали народ России от последствий этого терроризма. Поэтому решение российского руководства помочь Казахстану было принято столь оперативно.
То, что произошло, — это урок всем странам, которые говорили, что терроризм ограничивается одним местом, и мы тут ни при чем, и нас он не коснется. То, что происходит сегодня, — это неопровержимое доказательство того, что терроризм трансграничен, и если с ним нигде не бороться, то он рано или поздно доберется и до вас.