РФ и Североатлантический альянс могут восстановить работу своих дипмиссий — по крайней мере такое предложение организация выдвинула Москве в рамках Совета Россия–НАТО. От его исхода зависело, продолжат ли стороны разговор по безопасности. В Москве положительно оценивают уже сам факт этого диалога: как заявили «Известиям» в Совете Федерации, там рассчитывают на дальнейшие консультации РФ и альянса. Продолжение, скорее всего, будет — стороны сообщили о готовности обсуждать контроль над вооружениями. А вот другое фундаментальное российское требование — нерасширение НАТО на восток — в альянсе категорически отвергли.
«Ответа российская сторона пока не дала»
«Это своевременная возможность для диалога в этот важнейший момент для европейской безопасности» — так о начале Совета Россия–НАТО в Twitter сообщил генсекретарь альянса Йенс Столтенберг. Первое за 2,5 года заседание совета прошло в Брюсселе 12 января. Оно стало вторым в череде консультаций РФ со странами Запада по гарантиям безопасности.
Россию на нем представляли замминистра иностранных дел Александр Грушко и замглавы Минобороны Александр Фомин, со стороны НАТО участвовали постпреды 30 государств-членов, их военные представители, Йенс Столтенберг и первый замгоссекретаря США Уэнди Шерман, которая до этого возглавляла американскую делегацию на двусторонних переговорах с РФ в Женеве. Встреча в Брюсселе продлилась чуть дольше, чем планировалось, заняв четыре часа.
По оценке Москвы, итог именно этих консультаций должен был показать, будут ли стороны разговаривать дальше или всё так и закончится, а военная напряженность лишь возрастет. Исход Совета Россия–НАТО принес неожиданный итог — стороны заговорили о восстановлении своих дипмиссий в Москве и Брюсселе. Они не работали чуть более двух месяцев: после того, как в начале октября в ответ на «враждебную активность России в странах — членах НАТО» альянс выслал восемь сотрудников российского постпредства и упразднил должности еще двоих, а РФ объявила, что с 1 ноября закрывает свое представительство при альянсе и информбюро НАТО в Москве.
«Союзники по НАТО заинтересованы в поиске возможностей развития гражданских и военных каналов коммуникации, а также в возможности восстановления работы наших миссий в Москве и Брюсселе», — сказал Йенс Столтенберг на итоговой пресс-конференции.
В МИД РФ новость о восстановлении дипмиссий не подтвердили. Как пояснили в ведомстве ТАСС, это было предложение альянса. «Оно учтено. Ответа российская сторона пока не дала», — отметили в министерстве. Чуть позже на брифинге Александр Грушко заявил, что РФ не исключает восстановления своей миссии — если альянс изменит подход к российской безопасности.
В целом российский дипломат высказывался менее оптимистично, чем его натовский собеседник. Так, по словам Александра Грушко, у Москвы и альянса «вообще нет» объединяющей позитивной повестки. Хотя сам разговор он описал как «достаточно откровенный, прямой, глубокий, насыщенный».
«Но одновременно он выявил большое количество расхождений по фундаментальным вопросам. И один из главных вопросов заключается в том, что
НАТО понимает принцип неделимости безопасности избирательно. В глазах НАТО он существует только для членов альянса, и в своей практической деятельности НАТО не собирается учитывать интересы безопасности других», — сказал дипломат, отметив: «если НАТО переходит на политику сдерживания, значит, со стороны Москвы будет вестись политика контрсдерживания».
Тем не менее в РФ сам факт прошедших переговоров оценивают положительно и рассчитывают на продолжение контактов.
— Это, несомненно, позитив, потому что всегда лучше обсуждать вещи, глядя друг другу в глаза, чем отсиживаться в траншеях и окопах информационной войны, что, к сожалению, на Западе научились делать очень искусно и иногда цинично, — сказал «Известиям» глава комитета Совета Федерации по международным делам, бывший замглавы МИД РФ Григорий Карасин. — Мне кажется, что важен сам факт встречи, и я рассчитываю, что такие консультации с участием наших дипломатов, военных и специалистов других профилей будут продолжены и мы сможем выйти на понятный язык диалога, который приведет к решению конкретных вопросов.
По словам Йенса Столтенберга, члены альянса готовы вновь встретиться с российскими представителями и «провести более обстоятельные переговоры, чтобы
представить определенные предложения и попытаться достигнуть конструктивных результатов».
Смещение акцентов
В экспертном сообществе отмечают: тот факт, что стороны не разошлись, хлопнув дверьми, уже можно считать успехом.
— Более того, со стороны НАТО мы видим обычные рутинные заявления про приемлемость и неприемлемость позиций и заинтересованность в диалоге. Иными словами, ничего не случилось, и это хорошо, — отметил в беседе с «Известиями» научный директор клуба «Валдай», главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов. — Трек Россия–НАТО — это антураж. Всё решается на двусторонних российско-американских переговорах. Они будут продолжаться, а вместе с ними продолжатся и контакты Москвы и альянса.
Что касается гарантий безопасности, у Москвы есть три ключевых требования: 1. НАТО не расширяется на восток; 2. Возвращает свои вооружения на позиции 1997 года, когда был подписан Основополагающий акт Россия–НАТО; 3. Не размещает свои ударные вооружения у российских рубежей. Еще накануне встречи в альянсе дали понять, что готовы обсуждать тематику вооружений, но никак не отказ от приема в свои ряды новых участников.
И действительно, на итоговом брифинге Йенс Столтенберг заявил, что на компромисс по приему новых членов НАТО не пойдет и что права вето при вступлении в альянс Украины у России нет. При этом он подтвердил желание западных стран обсуждать контроль над вооружениями.
«Мы готовы назначить серию встреч по разным темам, включая [консультации] по ограничениям на ракетные вооружения в Европе. Российская сторона дала понять, что не готова сегодня назначать встречу, но я приветствую, что есть готовность к диалогу», — подчеркнул Йенс Столтенберг.
Создается впечатление, что альянс смещает акцент в сторону темы, которую Россия и США уже полгода обсуждают в рамках диалога по стратегической стабильности. Однако и здесь есть свои нюансы.
— Тут смотря какой контроль над вооружениями имеется в виду, — пояснил «Известиям» глава Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. — Есть стратегические вооружения, и здесь главную роль играет российско-американский диалог; а есть контроль над обычными вооружениями — тот же ДОВСЕ (Договор об обычных вооруженных силах в Европе, РФ приостановила свое в нем участие в 2007 году. — «Известия»), который регулировал вопросы баланса сил в Европе. Разговор можно вести в разных форматах, но позиции НАТО здесь очень важны — без диалога с альянсом в этой области не обойтись. Если мы говорим о том, чтобы он не продвигал свою военную инфраструктуру на восток, то это как раз связано с контролем над вооружениями в центре Европы.
Рука об руку с переговорами по безопасности идет украинский вопрос. В конце октября 2021 года западные СМИ сообщили, что РФ концентрирует на границе с соседней страной свои вооруженные силы (по данным западных и украинских политиков, сейчас там находится порядка 100 тыс. российских военных). За этой информацией в адрес Москвы последовали обвинения в том, что она якобы готовится напасть на соседнюю страну. Россия присутствие у границы своих войск отрицать не стала, а вот предположения о планируемой агрессии отвергла категорически.
По словам главы российской делегации в Женеве, замминистра иностранных дел Сергея Рябкова, 10 января он объяснил своим американским коллегам, что никаких планов напасть на Украину у Москвы «нет и быть не может». При этом он подчеркнул, что от учений и перемещения войск на своей территории РФ отказываться не будет.
На Западе российским заявлениям особо не верят: так, Уэнди Шерман 10 января заявила, что единственный способ доказать, что Москва не планирует нападать на Украину, — это «вернуть войска в казармы» либо «рассказать, какие учения проводятся и какова их цель». В этом контексте Штаты работают над тем, чтобы подкрепить свои требования: 12 января члены сената США опубликовали проект санкций на случай «гипотетического вторжения на Украину». Они предполагают меры против российских политиков, включая президента, военных, чиновников, банков и компаний.