Прокуратура Омской области проверяет информацию о выпускнице детского дома Людмиле Киселевой, которой руководство Дома ребенка якобы отказывается отдать пятимесячную дочь. Ситуация запутанная: женщина под давлением постороннего человека отдала ребенка на временное гособеспечение, а теперь ее собираются лишить родительских прав. Кто поможет отправленным во взрослую жизнь выпускникам детдомов и работает ли в России постинтернатное сопровождение — разбирались «Известия».
Почему у Людмилы Киселевой отобрали ребенка
В Омской областной прокуратуре «Известиям» подтвердили, что проверяют информацию о случившемся с Людмилой Киселевой.
— В настоящее время органами прокуратуры Омска по данному факту проводится проверка, — сообщил старший помощник прокурора области по взаимодействию со СМИ Дмитрий Павленко. — Будет дана юридическая оценка деятельности центра социального обслуживания населения, органов опеки и попечительства, медицинской организации по оказанию помощи Киселевой Л.В. в преодолении трудной жизненной ситуации и возвращению ребенка в семью, а также действиям БУЗОО «Специализированный дом ребенка» по отказу в возвращении ребенка матери, правомерности инициирования вопроса о лишении родительских прав.
Проверка началась, но дело в самом разгаре: 19 августа состоится уже второе заседание суда по вопросу лишения родительских прав. Первое прошло в конце июля. Прокуратура обещает: по итогам судебного заседания будет принято решение «с учетом всех заслуживающих внимание обстоятельств».
Все началось весной: в марте у Людмилы родилась девочка Мирослава. Киселева тогда находилась под сильным влиянием своей «работодательницы», как она ее называет, — женщины, которая предложила ей работу. За мытье подъездов в многоквартирных домах она платила ей очень небольшие деньги и совершенно не желала идти на какие-то уступки в связи с беременностью и рождением ребенка. Перед началом родов девушка заканчивала мыть очередную лестничную клетку. Именно она и настояла на том, чтобы Людмила после роддома отдала дочь в специализированный дом ребенка на попечение государства.
— На нее было оказано сильное моральное воздействие, — рассказала «Известиям» президент ассоциации по защите интересов семьи «Д.О.М.» Алеся Григорьева, которая занялась этой историей. — «Работодательница» ей заявила, что она не сможет прокормить ребенка. И в какой-то степени она была, конечно, права: когда Людмила принесла ребенка домой, у нее не было денег на продукты. Из роддома с ребенком она шла пешком, потому что не было денег на проезд. О каких-то элементарных государственных мерах поддержки она просто не знала.
В итоге Людмилу вынудили отдать дочь в специализированный дом ребенка. Прошло несколько месяцев, но Мирославу ей так и не отдают. Более того, начался процесс лишения родительских прав.
— Она отдавала ребенка на временное государственное обеспечение, составляла договор и просила указать, что отдает ребенка под принуждением, — подчеркивает Григорьева. — Работники органов власти должны были на это обратить внимание, предложить помощь, но вместо этого отказали в пометке о принуждении.
В конце июля в минобразования Омской области заявили, что у Людмилы Киселевой нет «элементарных навыков по самообслуживанию, уходу за младенцем, соблюдению санитарно-гигиенических норм, отсутствует представление о правилах воспитания детей». Также утверждалось, что они не могут провести с Киселевой профилактическую работу, так как она «игнорирует рекомендации по оформлению детских пособий, трудоустройству, улучшению жилищных условий» и якобы не идет на контакт. Кроме того, на первом заседании суда указали на «имеющиеся у Киселевой нарушения интеллектуального развития, создающие условия для возникновения ситуаций, угрожающих жизни и здоровью новорожденного ребенка», в связи с чем судья рекомендовала Людмиле «пройти обучение по уходу и присмотру за ребенком».
— У нее есть аттестат с «четверками» и «пятерками», есть образование швеи, диплом, — говорит Григорьева. — У нее есть трудовая книжка. Нет навыков ухода за ребенком? Но их нет ни у одной женщины, эти навыки они получают в течение получаса от родных, близких, соцработников или кого-то еще.
По ее словам, на этой неделе Людмила окончила школу матерей, она придет в суд со свидетельством, что овладела необходимыми навыками. Также у нее есть положительные характеристики от участкового, соседей, воспитателей детдома, где она выросла, договоры с общественными организациями на оказание ей помощи в уходе за ребенком. Есть шанс, что история закончится хорошо.
В Министерстве образования Омской области заявили «Известиям», что ситуация находится под контролем, Людмилой выполняются рекомендации суда, и если на заседании будет принято решение об отказе в удовлетворении иска о лишении родительских прав, ребенка вернут матери.
Могут ли матери не вернуть ребенка
Главный врач дома ребенка Сергей Филиппов не стал комментировать ситуацию, подчеркнув лишь, что все делается в рамках закона. Ранее он объяснял, что действует в интересах ребенка и неоднократно видел, как возвращенные в семью малыши снова поступают к ним.
Впрочем, опрошенные «Известиями» юристы замечают, что закон скорее на стороне Киселевой.
— Удержание ребенка в медицинском учреждение в данном случае незаконно, — считает партнер юридической компании Lion Lex Илья Сергунин. — Пока родитель не лишен родительских прав или хотя бы не ограничен в их реализации, никто не может по своей воле забирать ребенка у родителя за исключением случаев, когда жизни и здоровью ребенка угрожает реальная опасность.
Он заметил, что в Семейном кодексе прописаны основания для лишения или ограничения родительских прав, согласно которым суд должен устанавливать, применять ли подобные меры к родителю. Доводы, что у матери нет «элементарных навыков по самообслуживанию, уходу за младенцем», считает Сергунин, носят «субъективный, оценочный характер».
Он поясняет, что для ограничения родительских прав также прописаны определенные основания: материальное положение, личностная характеристика родителя, жилищно-бытовые условия и т.д.
— Если говорить в целом, то нормы о лишении и ограничении родительских прав требуют более детальной проработки законодателем, — заявил он. — На практике бывают обратные ситуации, когда человека стоит лишить прав в отношении ребенка, но доказать это становится проблематично.
Адвокат по семейному праву Галина Гузаева также замечает, что при решении вопроса о лишении родительских прав совершенно не важно, является ли мама воспитанницей детдома или нет. Также не является основанием наличие навыков воспитания и взращивания ребенка. По ее словам, среди оснований для лишения родительских прав есть наличие тяжелого заболевания, например наркотической или алкогольной зависимости, однако это не про ситуацию Людмилы Киселевой.
— В первую очередь суд разрешает вопросы, имелись ли обстоятельства злоупотребления родительскими правами, случаи жестокого обращения, факт уклонения родителей от своих обязанностей, — говорит она. — Например, было ли создание препятствий к обучению, было ли применение насилия по отношению к ребенку и использование недопустимых, унижающих человеческое достоинство способов воспитания.
В случае с Киселевой, полагает Гузаева, у суда, скорее всего, нет оснований для лишения матери родительских прав, тем более что Семейный кодекс исходит из приоритета воспитания ребенка его биологическими родителями.
Юристы замечают, что если ребенка помещают в госучреждение по заявлению родителя в связи с трудной жизненной ситуацией, то составляется трехсторонний акт, и тогда ребенка обязаны вернуть в соответствии с этим документом.
— Почему опека часто настаивает на том, чтобы изъятые дети остались в учреждениях? Потому что опеке так спокойнее, — объяснила «Известиям» президент благотворительного фонда «Дети ждут» Лада Уварова. — Сотрудники несут ответственность вплоть до уголовной, если с ребенком что-то произойдет, с них спросят, почему они недосмотрели за ним. А как они могут это сделать, если у них один-два специалиста на район?
Кто поможет выпускникам детдомов
Уварова замечает: дело здесь в недостаточно хорошей системе работы с воспитанниками и выпускниками детских домов.
— Например, никто не знает, что происходит с выпускниками детдома, их жизненной траекторией никто не интересуется, — говорит она. — А это должен быть шаг номер один для того, чтобы понять их проблемы. Сейчас же эти люди просто пропадают из поля зрения. Эта девушка — одна из жертв обстоятельств, и ее случай получил огласку. Обычно они просто тонут, и никто не знает, что с ними происходит.
По ее словам, дети, которые воспитывались в интернатных учреждениях, совершенно социально не адаптированы, так как выросли в искусственных условиях со своими законами.
— А как взаимодействовать в обычном обществе, как рожают, как кормят, как воспитывают детей, как ищут работу — все это terra incognita для выпускников, — говорит Уварова. — Сейчас есть в детдомах тренировочные квартиры для тех, кто готовится к выпуску, но они своих функций не выполняют. В учреждении они получают неправильный опыт и к нормальной жизни не приспособлены.
Помочь в самостоятельной жизни должна была бы система сопровождения выпускников детдомов, и она в России есть. Где-то этим занимаются некоммерческие организации, где-то органы власти в лице специальных учреждений по адаптации выпускников, где-то закрепленные на этом направлении сотрудники детских домов.
— Но работает эта система по-разному в разных регионах, — сказала «Известиям» эксперт ОНФ, член Общественной палаты России Юлия Зимова. — Из того, что мы видим, очень мало где вообще нормально работает сопровождение выпускников. В целом выпускники часто просто не знают, к кому обращаться, что делать в той или иной ситуации. Не говорю даже о каких-то бытовых навыках — они просто не знают, как трудоустроиться, как вступить в наследство, как получить квартиру, социальные выплаты и так далее.
Алеся Григорьева, рассказывая о ситуации Людмилы Киселевой, замечает: эту 24-летнюю девушку постинтернатное сопровождение, по сути, не коснулось.
— У Людмилы не было оформлено пособие по безработице для выпускников детдома, она не была обучена платить коммунальные платежи, — говорит Григорьева. — Она не знала, какие права имеет как беременная, не знала вообще ни о каких мерах соцподдержки. Положенные после рождения ребенка детское питание, молочная кухня, материальное поддержка — все это слова, которые она услышала от нас впервые.
В Министерстве образования Омской области подчеркнули, что при выпуске Киселевой из детдома с ней провели беседу о возможности индивидуального постинтернатного сопровождения, однако договор на него она не заключила.
— Однако Центром поддержки семьи отслеживалась адаптация Киселевой в новых образовательных условиях при обучении в «Одесском казачьем сельскохозяйственном техникуме» в первый год после выпуска, — заявили «Известиям» в ведомстве.
Также указывается, что она была задействована в групповых мероприятиях программы постинтернатного сопровождения «Шаг за шагом», с ней «проводились беседы по здоровьесбережению, личной безопасности, правовой грамотности». Несколько месяцев в 2017 и 2018 годах Киселева проживала в социальной гостинице «Адаптивной школы-интерната № 16» в связи с отсутствием у нее жилья, тогда с ней проводила индивидуальные консультации педагог-психолог. В том числе ей оказали помощь в восстановлении документов о статусе сироты, документов об образовании. Жилым помещением ее обеспечили в 2018 году.
В целом, как отмечает Министерство образования Омской области, в регионе организовано постинтернатное сопровождение выпускников детдомов, которое начинается уже в организациях для детей-сирот. У них развивают навыки самостоятельного проживания в квартире, для чего оборудованы пять тренировочных квартир. Воспитанников детдомов обучают получению навыков ведения бизнеса, проводят образовательный модуль «Навстречу взрослой жизни», где различные ведомства и госучреждения рассказывают о проблемах, с которыми можно столкнуться за пределами детдома. Также реализуется программа «Шаг за шагом», которая направлена на повышение социально-правовых и психологических компетенций детей. Утверждается также, что проводится индивидуальное консультирование выпускников, специалисты посещают их по месту жительства, информируют их о возможных льготах и мерах поддержки.
Также министерство ведет базу данных выпускников, в которой в 2020 г. было учтено 743 выпускника.
Куда детдомовцам обращаться за помощью
Координатор проекта «Мир моего ребенка», созданного для тех, кто рос вне семьи, а теперь сам стал родителем, директор АНО «Родительский центр «Подсолнух» Елена Сухорукова также замечает: службы постинтернатного сопровождения есть, но не всегда они реагируют на какие-либо проблемы.
— Кроме того, сейчас сопровождение добровольное, но было бы хорошо, если бы оно было обязательным хотя бы в течение полутора первых лет, — сказала она «Известиям». — Такой закон издать невозможно, поэтому важно, чтобы специалист постинтернатного сопровождения обладал профессиональными качествами и навыками по вовлечению этих ребят в процесс сопровождения. Важно научить ребенка обращаться за помощью, чтобы он вовремя подавал сигнал о том, что столкнулся с чем-то неизвестным и непонятным. Тогда много проблем можно предупредить.
Сухорукова замечает: стандартные алгоритмы для выпускников детдомов не действуют.
— Есть такая фантазия у общества, что после детского дома ребенок готов жить самостоятельно, тем более что там работают волонтеры, благотворители, — говорит она. — Наш опыт показывает, это миф. К сожалению, усилий специалистов, которые воспитывают детей в детдоме, недостаточно. На своем опыте мы видели, как девушек-выпускниц, например, учили готовить еду на тренировочных квартирах, но потом они приходили в свое жилье, смотрели на плиту, кухню, кастрюлю, продукты и терялись, потому что тех алгоритмов, которые работали на территории детдома, уже нет. Если ребенка кормили, поили, помогали ему одеваться в детдоме, это не значит, что он будет так же себя вести со своим ребенком.
По ее словам, стандартной подготовки к родам беременных женщин также недостаточно для тех, кто рос вне семьи — должно быть промежуточное звено, профессиональное сопровождение.
— Такая девушка не всегда даже может вовремя обнаружить свою беременность. Обычно это происходит на 4-й, 5-й месяц после наступления беременности, — говорит Сухорукова.
Юлия Зимова говорит: в идеале мама — воспитанница детдома должна получить комплексную помощь в центре соцобслуживания или центре помощи семье и детям.
— Нужно проследить, назначены ли все возможные пособия, есть ли кому помочь с ребенком, нужен ли соцработник, нужна ли помощь в записи ребенка в детсад и постановку на учет в поликлинике, — отмечает эксперт.
Точно так же, говорит Зимова, должны действовать различные службы и в случае, когда ребенка отдают на временное обеспечение государства в связи с тяжелой жизненной ситуацией.
— Должны включиться все службы профилактики, чтобы понять, что происходит, — считает она. — Соцзащита должна создать план по реабилитации семьи и выводу ее из трудной жизненной ситуации. Исполнители могут быть разные, это большая партнерская работа.
Между тем, в Министерстве просвещения «Известиям» заявили, что ведут мониторинг реализации программ постинтернатного сопровождения детей-сирот в регионах.
— Подобная работа развернута практически во всех регионах, также в 52 субъектах работает сеть ресурсных координационных центров для специалистов, занимающихся вопросами социальной адаптации, — сообщили в министерстве. — Кроме того, в субъектах Российской Федерации широко распространены практики индивидуального наставничества в социальной сфере, корпоративного наставничества (помощь в социальной адаптации через профессиональное самоопределение), наставничества на рабочем месте.
Сейчас, отмечает Минпросвещения, совместно с заинтересованными федеральными органами разрабатывается законопроект, который позволит вывести работу по постинтернатному сопровождению на более системный масштабный уровень, распространив уже имеющиеся лучшие региональные практики.