«Взять с собой из прошлого в будущее весь журналистский опыт»

О появлении в стране Государственного комитета по чрезвычайному положению советский народ узнал 19 августа 1991 года сначала по радио, а потом и из телевизора, где до этого шел балет «Лебединое озеро». До «нормализации обстановки» ГКЧП ввел в Москве чрезвычайное положение, приостановил деятельность партий и общественных организаций (кроме КПСС), запретил митинги и забастовки, закрыл ряд СМИ. Репрессии не коснулась «Известий» — органа Советов народных депутатов СССР, учрежденного в дни Февральской революции 1917 года. Газета выходила дважды в день — один выпуск распространялся в Москве, другой — по всему СССР. Выпуски частично различались. Рассказываем, о чем писали «Известия» 30 лет назад и как те августовские дни радикально изменили судьбу газеты.

20 августа. Две стороны одной газеты

20 августа «шапкой» номера на первой полосе общесоюзного выпуска стало обращение членов ГКЧП к советскому народу, написанное два дня назад.

«Над нашей великой Родиной на­висла смертельная опасность! Начатая по инициативе Михаила Горбачева политика реформ, заду­манная как средство обеспече­ния динамичного развития стра­ны и демократизации общест­венной жизни, в силу ряда при­чин зашла в тупик. Страна по сущест­ву стала неуправляемой», — говорится в тексте от имени Государственного комитета по чрезвычайному положению.

ГКЧП объявил, что берет на себя ответственность за судьбу Родины, и пообещал принять самые серьезные меры по скорейшему вы­воду государства и общества из кризиса.

Помимо обращения членов ГКЧП газета опубликовала указы новой власти. Среди них преобладали различные временные запреты: на политическую деятельность, митинги и забастовки и т. п. Из центральных печатных СМИ разрешение на выпуск получили только газеты «Труд», «Рабочая трибуна», «Известия», «Правда», «Крас­ная звезда», «Советская Рос­сия», «Московская правда», «Ленинское знамя» и «Сельская жизнь».

В Москве с 19 августа вводилось чрезвычайное положение, власть в городе передавалась коменданту в лице командующего войсками Московского военного округа генерал-полковника Николая Калинина.

Все эти важнейшие решения нового руководства Советского Союза были опубликованы на первой полосе. Но на второй редакция дала слово лидерам Российской Федерации. Читателям представили сокращенную версию обращения «К гражданам России», подписанного президентом РСФСР Борисом Ельциным, председателем Совета министров РСФСР Иваном Силаевым и и. о. председателя Верховного Совета РСФСР Русланом Хасбулатовым.

Позиция оказалась смутьянской.

«Комитет, пришедший к власти, — незаконный, — провозгласили руководители республики. — Соответственно, объявляем не­законными все решения и рас­поряжения этого комитета».

Далее читатели «Известий» узнали, что руководство России среди прочего потребовало немедленного созыва чрезвычай­ного Съезда народных депута­тов СССР. Не дожидаясь от ГКЧП реакции на воззвание, российская власть призвала граждан немедленно объявить всеобщую забастовку.

В московском выпуске от 20 августа прямо на первой полосе корреспонденты газеты рассказали, как живет столица в условиях чрез­вычайного положения. Город проигнорировал запреты путчистов. В полдень 19 августа на Советской площади перед зданием Моссовета состоялся многотысячный ми­тинг, ставший ответом моск­вичей на введение ЧП.

«Вечером 19 августа мы побы­вали у здания Дома Советов РСФСР, окрещенного в народе Белым домом. Сооружались бар­рикады со стороны набережной Москвы-реки, моста, а также всех автомагистралей. Все под­ходы были перегорожены трол­лейбусами, автобусами, пере­вернутыми грузовиками, садо­выми скамейками. На баррикады, в возведении которых участво­вали добровольцы — автокра­новщики и бульдозеристы, шли строительные плиты и арматура, а также железные решетки с ограды территории Дома Сове­тов. У подъездов здания орга­низовывались группы самообо­роны», — передавали репортеры.

«Сейчас, когда подписывается номер газеты, мимо здания ре­дакции по Тверской улице идет многотысячная демонстрация», — завершили известинцы актуальный репортаж.

21 августа. Поближе к народу

В 10 утра 21 августа открылась чрезвычайная сессия Верховного Совета РСФСР, на которой с докладом выступил Руслан Хасбулатов. В горячем редакционном материале от этого числа «Известия» привели его слова. «Отстранение от власти законного президента страны — это переворот, а ГКЧП поставил страну на грань граж­данской войны... В Москву были стянуты войска. Более 500 танков десяти различ­ных дивизий, включая полки спецназа и КГБ. Перед ними бы­ла поставлена прямая задача — захват здания российского пар­ламента, которое было оцеплено плотным кольцом броневой тех­ники и войск», — рассказал о планах ГКЧП и. о. председателя Верховного Совета РСФСР.

События ночи с 20 на 21 августа добавили известинцам храбрости. Первую полосу общесоюзного выпуска украшал материал под заголовком «Реакция не прошла». «Чем дальше, тем все очевиднее, что отстранение от власти президента СССР Михаила Горбачева, введение чрезвычайного положения не только не спасает страну от жесточайшего кризиса, но, напротив, усугубляет его, не только не отводит опасность гражданской войны, но может ее при­близить», — писала окончательно прозревшая редакция. По мнению коллектива, чрезвычайные меры, насилие, антидемократические дей­ствия не принесут мир, спокойствие и согласие. «Нас же пытаются силой столкнуть на путь, ведущий в бездну. Но есть еще большая сила — это разум и единство народа. В этом — наша надежда. И спасение», — резюмирует редколлегия.

Репортажи о событиях на московских улицах, когда по городу разъезжали танки и бронетранспортеры, сопровождались выразительными снимками. Среди них — известное фото БТР, таранящего троллейбус.

«Более 70 тысяч москвичей собрались в эту пасмурную ночь на Красно­пресненской набережной, и шесть бронетанковых колонн, которые всю ночь маневрирова­ли вокруг здания Верховного Совета РСФСР, не осмелились пойти на штурм», — сообщали корреспонденты, акцентируя внимание читателей на том, что своим поступком москвичи отважно проигнорировали приказ генерала Калинина о комендантском часе. «Взявшись за руки, многочис­ленными живыми кольцами ок­ружив Белый дом, они про­стояли всю ночь лицом к лицу с танками и бронемашинами. После бессонной ночи, для многих второй подряд ночи на ногах, тысячи молодых и ста­рых, демроссов и коммуни­стов были неизменно приветли­вы, делились последним глот­ком горячего чая из термоса», — передали корреспонденты.

По горячим следам они попытались установить обстоятельства гибели трех защитников Белого дома. Видимо, репортеры очень торопились, да и редакторы не успевали править тексты. «Когда примерно в поло­вине второго ночи по Садовому кольцу шла колонна боевой техники Таманской дивизии, открылся задний люк, — сообщали корреспонденты. — Туда прыгнул прямо на броню молодой парень в высо­ких коричневых ботинках. Изну­три прозвучала автоматная оче­редь. Парень был убит наповал и повис на броне. Второй чело­век бросился к бронемашине, говорили, что он хотел снять товарища с люка и попал под гусеницы. Их имен не знали, на вид парням было не больше двадца­ти пяти лет. Двоих погибших забрала ма­шина скорой помощи». В финале авторы репортажа уточнили, что ушли от Белого дома лишь в восьмом часу утра.

БТР Таманской дивизии стояли на Пушкинской площади возле здания редакции «Известий» начиная с 19 августа. Утром 21 августа бое­вые машины выстроились в походную колонну. «Да, уходим. В очередной раз подставлена ар­мия... Стыдно за все», — якобы сказал собравшимся вокруг москвичам командир мотострелкового под­разделения старший лейтенант Олег Скобеев.

Информацию о выводе войск подтвердили «Известиям» начальник штаба Московского военного округа гене­рал-лейтенант Леонид Золотов и командую­щий войсками округа генерал-полковник Николай Калинин.

22 августа. Президент возвращается, главред уходит

Номер открылся заявлением президента СССР Михаила Горбачева, сумевшего наладить связь со страной и вырваться из заточения в крымском Форосе. Он сообщил, что полностью владеет ситуацией и в ближайшие сут­ки готов приступить к исполнению своих обязан­ностей в полном объеме. Факт возвращения главы государства в Москву «Известия» подкрепили фотоснимком с аэродрома.

На той же странице был опубликован текст «Решения редколлегии и коллектива «Известий». Сотрудники газеты объявили об отстранении от должности главного редактора Николая Ефимова за то, что он «занял позицию путчистов». А поскольку учреди­тель «Известий», пре­зидиум Верховного Совета СССР, «не обеспечил свобод­ное функционирование га­зеты в период антиконсти­туционного путча», коллектив задумал «приостано­вить учредительство» и пересмотреть вопрос о статусе издания, для чего подготовить и принять новый устав. Вопрос о новом главном редакторе откладывался до возвращения из командировки заместителя главного редактора Игоря Голембиовского.

23–24 августа. Еще один переворот

В ночь с 22 на 23 августа по санкции генерального прокуро­ра СССР состоялись аресты лиц, причастных к созданию ГКЧП. «Известия» подробно осветили это событие 23 августа.

Главный материал номера за этот день был посвящен обстоятельствам гибели трех защитников Белого дома — Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского и Влади­мира Усова. Газета проанонсировала подробности организации церемонии прощания и похорон.

Этот день сыграл ключевую роль в истории «Известий». Из командировки вернулся Игорь Голембиовский. На многолюдном собрании трудового коллектива было принято решение об учреждении газеты «Известия» как издания трудового коллектива, принят новый устав, а Игорь Голембиовский избран главным редактором. Тогда же, 23 августа, Министерство печати и массовой информации РСФСР зарегистрировало издание в его новом статусе.

Об этих событиях газета подробно написала в номере от 24 августа. На четвертой полосе в статье «Новые старые «Известия» коллектив редакции пообещал не выпустить ни одного номера, которого потом пришлось бы стыдиться. «Но это не значит, что мы отрекаемся от славных известинских традиций, от тех «Известий», в которых служили Анатолий Аграновский, Нина Александрова, Евгений Кригер. Мы постараемся взять с собой из прошлого в будущее весь журналистский опыт, сложившийся в нашей газете», — пообещали известинцы.