В России планируется расширить неонатальный скрининг до 36 заболеваний, сообщил на днях премьер-министр Михаил Мишустин. По его словам, это позволит существенно снизить младенческую смертность и дополнительно спасать около 1 тыс. детей ежегодно. Такой скрининг позволяет выявить генетические наследственные заболевания у новорожденных, на сегодняшний день в России пока проводятся обследования на пять генетических нарушений. Расширение программ такого рода в перспективе поможет спасти тысячи детей. Подробности — в материале «Известий».
«Снизить младенческую смертность»
Премьер-министр Михаил Мишустин поддержал расширение программ неонатального скрининга до 36 заболеваний. На сегодняшний день новорожденных в России обследуют только на пять распространенных наследственных заболеваний.
— Сейчас у нас идет четвертый год Десятилетия детства, которое проходит по инициативе президента России. Утвержденный правительством план его основных мероприятий включает целый блок мер, которые направлены на укрепление здоровья детей, и главным приоритетом здесь является своевременное выявление заболеваний и их лечение на ранней стадии.
Для этого, подчеркнул премьер, необходимо расширять неонатальный скрининг. «Уже 15 лет большинство малышей сразу после рождения в роддоме бесплатно обследуют на пять наследственных заболеваний. За все время такие тесты прошли более 20 млн детей. Заболевания выявлены примерно у 15 тыс. И ранняя диагностика серьезно помогла вовремя назначить им лечение, остановить болезнь или ее тяжелые последствия. Возможности медицины постоянно растут. Появляются новые тесты, новые методики, новые технологии. И методики скрининга после родов должны включать гораздо большее число заболеваний. Считаю необходимым в разы расширить его и у нас. Это позволит существенно снизить младенческую смертность, дополнительно спасать около тысячи детей ежегодно», — сообщил он.
Премьер-министр поручил Минфину подготовить предложения по финансированию мероприятий для расширения неонатального скрининга, а Минпромторгу проработать вопрос организации производства реагентов для осуществления таких исследований.
Сохранить здоровыми и социальными
В России неонатальный скрининг начали делать еще в 1993 году: тогда обследования проводились всего на два заболевания. С 2006 года и по настоящее время скрининг проводится на пять генетических нарушений, в результате их выявляют примерно у 1 тыс. детей ежегодно, благодаря чему возникает основа для проведения своевременной ранней профилактики и терапии, сообщил в ходе совещания по совершенствованию медицинской помощи детям директор Института репродуктивной генетики НМИЦ АГП имени В.И. Кулакова Дмитрий Трофимов.
Пока что в России предусмотрено обследование новорожденных на следующие наследственные заболевания: фенилкетонурия, муковисцидоз, врожденный гипотиреоз, адреногенитальный синдром и галактоземия. Существуют генетические заболевания, при ранней диагностике которых еще до клинических проявлений мы можем начать терапию, исключить какие-то продукты, как при галактоземии (заболевание, связанное с нехваткой ферментов для переработки галактозы. — «Известий»), и вести специализированный контроль для того, чтобы уменьшить тяжесть риска, объяснила в разговоре с «Известиями» неонатолог, доктор медицинских наук Елена Кешишян.
— И мы можем сохранить эту группу детей вполне здоровыми и социальными. Встает вопрос о том, что есть такие редкие, так называемые орфанные, заболевания, которые являются генетически врожденными, но проявляются поздно, и тогда, когда они уже проявились, лечить уже мало что можно. Самый типичный пример, который сегодня у всех на устах, — это спинальная мышечная атрофия (СМА). Это генетическое заболевание, которое проявляется не всегда в раннем возрасте. Оно может начать проявляться в месяц, два, три, четыре. Но на сегодняшний день есть генные препараты, и если такой препарат ввести еще до того, как появились клинические признаки только по генетическому анализу, который нам даст скрининг, то мы можем получить абсолютно здорового ребенка с минимальными изменениями, которые не повлияют на его социальную жизнь.
Не дожидаясь клинических симптомов
Расширение скрининга до 36 заболеваний необходимо для того, чтобы выявлять детей с тяжелыми заболеваниями до клинической стадии, то есть до того момента, когда появляются симптомы и когда лечение уже может быть неэффективным, подчеркнул в разговоре с «Известиями» директор Медико-генетического научного центра имени академика Н.П. Бочкова, главный внештатный специалист по медицинской генетике Минздрава России Сергей Куцев.
— Во всех развитых странах есть массовые обследования всех новорожденных на 30–40 заболеваний. Это все наследственные заболевания, то есть генетически детерминированные, и для них есть лечение. Большая группа — это наследственные болезни обмена веществ, и в основном лечение там происходит за счет специализированных продуктов лечебного питания. Тем не менее также туда входит, например, СМА. Поскольку сейчас дети обеспечиваются лечением за счет средств фонда «Круг добра», то мы, конечно, надеемся на то, что раннее выявление, до появления клинических симптомов и назначения патогенетических препаратов, которых сейчас три, будет обеспечивать сохранение жизни и здоровья этих детей.
Говорить о том, что расширение скрининга будет гарантировать полное излечение от любого наследственного заболевания, конечно, нельзя, однако это точно поможет многим детям, отмечает главный научный сотрудник отдела геномной медицины НИИ акушерства, гинекологии и репродуктологии (АГиР) им. Д.О. Отта, главный специалист Санкт-Петербурга и Северо-Западного региона РФ по медицинской генетике Владислав Баранов.
— В случае ужасного диагноза СМА, если лечение было начато до шести месяцев после рождения, то оно может почти полностью ликвидировать этот дефект, потому что лечебным препаратом служит сам ген, который поломан у больного ребенка. Печаль в том, что если начать лечение после шести месяцев, то клетки, которые должен лечить введенный ген, просто отмирают, лечить просто нечего. Именно поэтому в случае этого заболевания важен неонатальный скрининг: если лечить в год или после, то обычно происходит облегчение, но не излечение, потому что клетки, которые не имели продукта этого гена, уже погибли. Но тут правильно будет сказать, что каждое заболевание требует своей проработки, своего лечения, и эффективность будет различна.
В целом же, как сообщал Дмитрий Трофимов, реализация данных мер позволит снизить младенческую смертность по крайней мере на 15%. «При этом за 10 лет будет сохранено более 9 тыс. детских жизней. Семьи смогут при дальнейшем планировании семьи получить необходимую квалифицированную медико-генетическую помощь. Также снизится нагрузка на стационары, отделения реанимации», — отмечал он.
Деньги и кадры решают всё
Все врачи сходятся в одном: расширение такого скрининга потребует не только немалых финансовых вложений, но и серьезной подготовки специалистов. Так, эта программа требует внедрения тандемной масс-спектрометрии, отмечает Сергей Куцев.
— Это метод, который позволяет определять концентрацию ряда метаболитов и поставить тот или иной диагноз. И, конечно, это требует инвестиций от государства для приобретения соответствующего оборудования, реагентов, расходного материала, обучения врачей и проведения исследований, а также ведения пациентов, которые будут выявляться в результате этого скрининга. Это тоже не так просто, потому что выявленные случаи всегда требуют еще определенного молекулярно-генетического исследования, чтобы выявить мутацию в определенных генах, которые отвечают за развитие этих заболеваний.
С этим согласен и Владислав Баранов. «Я думаю, что это чрезвычайно важно для здравоохранения и профилактики различных тяжелых болезней. Но необходимо учитывать, что за этим последуют очень серьезные денежные траты. Пока у нас было пять заболеваний, на которые ведется массовый неонатальный скрининг. Если их увеличить до 36, то, конечно, будет существенно больше выявляться больных, и увеличится потребность в лекарствах», — отметил он.
Расширение программ неонатального скрининга, возможно, будет происходить постепенно, потому что для этого необходимо провести большую организационную работу, считает Елена Кешишян. «Но если мы будем постепенно расширять до 10–15 таких заболеваний, а потом и до 36, то можно сказать, что в будущем мы спасем миллион детей от тяжелой инвалидности», — заключила она.