Пандемия COVID-19 сильнее всего в психологическом плане подкосила детей. Как свидетельствуют данные австралийской компании McCrindle Research, около половины представителей поколения Z отметили скуку, снижение физической активности и чувство одиночества. И хотя в целом коронавирус заметно уменьшил мировое население, пандемия не перечеркнула многолетнюю тенденцию к снижению детской смертности, говорится в данных исследовательского проекта, осуществляемого глобальной группой демографов. Тем не менее психологические и другие сопутствующие последствия общемировой катастрофы в здравоохранении сильнее всего ударили именно по молодым людям. Накануне Международного дня защиты детей 1 июня «Известия» попытались разобраться, какие шрамы минувший год оставил на подрастающем поколении всего мира.
Хуже по всем фронтам
C начала пандемии коронавируса в мире преобладало мнение, что дети меньше подвержены риску заражения COVID-19 или, по крайней мере, лучше переносят его течение. Но в психологическом плане последствия для детей оказались куда страшнее, чем для взрослых.
— Именно молодое поколение (поколение Z — рожденные в 1997–2012 годы) отметило, что скука (51%), меньшая физическая активность (47%) и повышенное чувство одиночества (41%) влияют на них больше всего — значительно больше, чем на любое другое поколение, — рассказала «Известиям» директор-консультант австралийской компании McCrindle Research Натали Росс.
Недавно эта компания провела целое исследование того, какое воздействие COVID-19 оказал на грядущее поколение. И хотя оно затронуло лишь Австралию, схожие печальные тенденции оказались в той или иной мере актуальными для детей всего мира.
По данным известной правозащитной организации Save the Children, из-за пандемии COVID-19, сопровождавшейся закрытием школ, дети во всем мире потеряли в среднем 74 дня образования, или треть от привычного учебного года. И это в относительно развитых странах. Для более чем 168 млн школьников, преимущественно в Латинской Америке и Карибском бассейне, двери учебных заведений оставались закрытыми практически весь учебный год, подсчитали в ЮНИСЕФ. И даже там, где смогли наладить дистанционные уроки, треть учащихся осталась без них — банально из-за отсутствия интернета и компьютеров.
Разложить по цифрам, чем это чревато, довольно сложно. Но в долгосрочном пагубном влиянии на общее развитие детей прерванного процесса обучения можно не сомневаться. Прежние исследования сполна демонстрировали, что даже летние каникулы или закрытие школ на пару недель в снегопады заметно притормаживали интеллектуальный прогресс у младших школьников, не говоря уже о том, что к весне 2021 года в мире и так насчитывалось свыше 393 млн детей, которые к 10 годам вообще не имели базовых навыков грамотности.
— Существует реальный риск того, что миллионы наиболее уязвимых детей, особенно девочек, никогда больше не войдут в класс. В тяжелых экономических условиях семьям часто приходится решать, отдать ли ребенка в школу или оставить деньги на прокорм. Ни один родитель никогда не должен сталкиваться с таким выбором, — сказала «Известиям» гендиректор организации «Глобальное партнерство в области образования» Элис Олбрайт.
Согласно выводам двух разных исследований в Нидерландах и Китае, за время пандемии у детей резко возросла близорукость. Конечно, с развитием гаджетов большинство подростков и так портили зрение, но вынужденная малоподвижность и участившееся время использования мобильных телефонов и компьютеров в период отсидки дома заметно усугубили печальный тренд.
Совсем не баловни судьбы
Проблемы со зрением, общая подавленность и пробелы в образовании оказались лишь цветочками. Еще в ноябре прошлого года, по данным ЮНИСЕФ, более 94 млн человек, преимущественно дети, оказались под риском заболеть корью из-за свернутых в двух десятках стран прививочных кампаний против этой болезни.
— В регионе Европы и Центральной Азии пять государств временно приостановили вакцинацию в начале кризиса. И хотя сейчас всё полностью восстановлено, 90% стран региона сообщают о сокращении охвата иммунизацией от 3 до 20% детей по сравнению с периодом до пандемии. Значит, тысячи детей всё еще подвержены заболеваниям, которые можно предотвратить с помощью вакцин, — рассказали «Известиям» в отделении ЮНИСЕФ для стран Европы и Центральной Азии.
В странах Африки к югу от Сахары и Южной Азии, где жизнь детей и так никогда особо не баловала, риск для них возрос за пандемийный год и без учета всяких болезней. По данным того же ЮНИСЕФ, дополнительные 6–7 млн малышей в возрасте до пяти лет столкнулись с проблемой резкого недоедания, на 14% больше, чем годом ранее. А 10 млн девочек из неблагополучных стран оказались под угрозой детских браков. Они давно стали обычной практикой нищих семей, избавляющихся от лишних ртов через фактическую продажу несовершеннолетних дочерей замуж за взрослых мужчин побогаче.
— Экономические последствия пандемии были особенно разрушительными для семей в маргинализированных общинах, многие из них оказались за чертой бедности в результате потери дохода и занятости. Это усилило динамику, которая подпитывает нарушения прав человека в отношении детей, включая детские браки, труд, сексуальную эксплуатацию и торговлю людьми, — рассказала «Известиям» представитель правозащитной организации Equality Now в Евразии Тамара Деканосидзе.
К сожалению, и в России пандемия больше всего ударила по самым уязвимым.
— Самой сложной ситуация стала для малоимущих семей с детьми и многодетных. Потеря работы, отсутствие финансовой подушки безопасности, постоянная неопределенность стали для многих причиной депрессии и тревожных состояний. Увеличилось количество случаев домашнего насилия, в том числе над детьми, — рассказала «Известиям» директор по развитию программ благотворительной организации «Детские деревни SOS» (Россия) Юлия Бернова.
Как и во всем мире, несладко пришлось детям, у кого на время пандемии не было доступа к онлайн-обучению, а также семьям, где опекунами являются бабушки или дедушки: старшее поколение в силу возраста не смогло помочь внукам с навыками интернет-образования.
— Всё это сказывалось на отношениях в семье, усилились конфликты. Но самым тяжелым в психологическом плане было положение детей в учреждениях для детей-сирот, которые были закрыты на карантин. Они фактически были отрезаны от внешнего мира, были запрещены контакты с волонтерами, с потенциальными усыновителями и кровными родственниками, — отметила Юлия Бернова.
Вместе с тем в долгосрочном плане в нынешнем безрадостном опыте детей нашлись и определенные плюсы. Как предположили в McCrindle Research, проблемы, с которыми столкнулось подрастающее поколение, заложили основу их большей креативности и жизнерадостности в будущем. Это научило их ценить то, что было надолго потеряно, — межличностные отношения со сверстниками и время вне экранов гаджетов. Даже герои у современных детей стали за пандемию новыми — вместо прежних выдуманных Суперменов и Человеков-пауков дети разглядели супергероев в реальных врачах и медсестрах.