За последние дни в ряде регионов России произошли серьезные пожары из-за пала травы. В Тульской области огонь едва не перекинулся на детский сад, во Владимирской из-за пожара в поле сгорело 11 домов. Трава, а вместе с ней леса и постройки горят повсеместно и ежегодно, но принимаемых мер, судя по всему, недостаточно. Подробности — в материале «Известий».
Дома загорались через один
В четверг в результате несанкционированного пала сухой травы в деревне Першково под Гусь-Хрустальным во Владимирской области загорелись дома.
— В 12:01 поступило сообщение через систему 112 о загорании частного жилого дома в Першково, — рассказал заместитель начальника ГУ МЧС России по Владимирской области Павел Литов на брифинге в пятницу. — Направили две автоцистерны для проверки вызова. В 12:02 — сообщение, что горит уже три дома.
В итоге загорелось порядка 13 строений, в том числе жилые и дачные дома. К тушению был привлечен вертолет Ми-8.
— Впоследствии осматривали место пожара, обнаружили, что дома начали загораться уже через один, — рассказал Литов. — Тепловые потоки были просто огромные, и температура высокая была на улице, и дерево складировалось возле домов.
Открытое горение было ликвидировано в 15:20. Никто не пострадал, но некоторые из жителей деревни лишились крова. Уже решен вопрос об их расселении. Всего в Першково 77 домов, из них 34 жилых и 30 дачных. Уничтожено четыре жилых и шесть дачных домов, остальные потерянные строения нежилые.
Во Владимирской области с пятницы действует особый противопожарный режим. В ГУ МЧС поясняют: случаи перехода огня с сухой травы на строения зафиксированы в Муромском, Камешковском, Киржачском, Ковровском и Гусь-Хрустальном районах. За сутки в области произошло 53 травяных пожара.
Горят не только деревни. В Тульской области из-за пала травы огонь добрался до пейнтбольного клуба «Тульский легион», в этом же регионе в городе Новомосковск пламя с загоревшегося поля едва не перекинулось на детский сад.
Только с флангов
При этом, как отметили в ГУ МЧС по Владимирской области, тушение травы, если нет угрозы населенному пункту, — это полномочия органов местного самоуправления. Спасатели выезжают на такие пожары, только если есть непосредственная угроза опасности для домов и жителей.
— При наступлении сухой погоды собственники жилья, участники СНТ, владельцы дач, органов местного самоуправления и работники леса должны делать опашки, разрывы и полосы в сплошной подстилке и сухой траве, чтобы предотвратить переброс огня на садовые участки и дома, — рассказал «Известиям» эксперт по ЧС движения «Сильная Россия», полковник внутренней службы Александр Подгрушный. — Выставляются патрули, во дворах и на участках — бочки с водой, метлы для захлестывания огня и так далее. Пожарная охрана вызывается в крайнем случае, когда сами не справляются.
Подгрушный замечает, что большое внимание в этой ситуации нужно уделять и подготовке сотрудников пожарной охраны.
— Классическая и широко распространенная тактическая ошибка — атака быстро двигающегося травяного пожара с фронта на пожарной машине, — рассказал он «Известиям». — Машины в таких условиях действуют только с флангов. Даже профессионалы не всегда могут предвидеть ход развития пожара.
Выгоднее сжечь
За нарушение правил пожарной безопасности предусмотрена административная ответственность по статье 20.4 КоАП. Юрист Московской коллегии адвокатов «Арбат» Александр Ушаков отмечает, что в условиях, когда на территории не действует противопожарный режим, штрафы предусмотрены в размере до 3 тыс. рублей для граждан, для должностных лиц — до 15 тыс., для ИП — до 30 тыс. рублей, для юрлиц — до 200 тыс. Кроме того, во время особого противопожарного режима для юридических лиц возможно также наказание в виде приостановления деятельности до 30 суток.
— Ответственность за нарушение требований пожарной безопасности, повлекшее возникновение пожара и причинение тяжкого вреда здоровью человека или смерть человека, установлена, согласно ч. 6.1. ст. 20.4 КоАП РФ, только для юридических лиц, — сказал он «Известиям».
Ушаков поясняет: если в результате сжигания сухой травы уничтожено имущество, то возможно возбуждение уголовного дела и возмещение виновником нанесенного материального ущерба в полном объеме.
Тут действует методика Минприроды по расчету ущерба. В связи с этим одно громкое дело уже было: управление экологического и охотничьего надзора Белгородской области в феврале направило жителю Корочанского района Андрею Липатову досудебную претензию с требованием погасить ущерб в 17 млн рублей, нанесенный из-за пожара, произошедшего по его вине. Пожар произошел в октябре 2020 года — Липатов жег сухую растительность на своем земельном участке, но не убедился в том, что потушил огонь, и тот вышел из-под контроля. Сгорело 3 га. Сам Липатов, как сообщалось в СМИ, работает грузчиком и получает 13 тыс. Штраф пока не оплачен, и, вероятно, предстоят судебные разбирательства.
Однако история Липатова скорее исключение, чем правило.
— Нужен нормальный механизм контроля, а его на самом деле нет, очень неохотно расследуются такие дела, — сказал «Известиям» координатор проектов по лесам высокой природоохранной ценности WWF России Константин Кобяков. — Только в очевидных случаях, когда кто-то видел момент поджога травы и пожаловался, зафиксировал это, тогда возможно наказание. Но полноценного расследования по каждому случаю нет даже близко.
Руководитель лесного отдела Greenpeace в России Алексей Ярошенко заметил, что штрафы так невелики, а вероятность попасться настолько низка, что это никого не останавливает. При этом, говорит он, система штрафов устроена таким образом, что она принуждает собственников к палу травы.
— Если у тебя на участке есть сухая трава, тебя оштрафуют. Если ты поджег траву, тоже оштрафуют, — заметил Ярошенко. — Но выгоднее эту траву всё же сжечь. Потому что за сухую траву его точно оштрафуют, если доберется пожарный надзор, а за то, что он сжег, вероятность очень маленькая.
— Во всех случаях ответственность несет лицо, которое устроило поджог травы, — отмечает член Ассоциации юристов России Мария Спиридонова. — МЧС уже не первый год выступает за более жесткие наказания для поджигателей сухостоя, поскольку предусмотренные сейчас санкции не воздействуют на поджигателей должным образом. А порой их и вовсе не привлекают к ответственности, если не удается установить лиц, совершивших пал.
Она отмечает, что находить виновных иногда помогают волонтеры. В пример приводит историю из Хакасии: там инспекторы совместно с добровольцами, используя беспилотник, обнаружили поджог, зафиксировали, кто и где поджигает, и приехали на место. Оказалось, виновником был владелец турбазы, который, несмотря на введенный особый противопожарный режим, газовой горелкой поджигал сухую траву вокруг своих строений.
Ушаков считает, что для снижения количества чрезвычайных ситуаций нужно ужесточать меры ответственности для физических лиц. По его словам, формально наказание существует, но в реальности рядом с каждым гражданином со спичками невозможно поставить полицейского, как невозможно и каждого поджигателя отвести в суд.
Правильно — дорого
При этом запрещен именно бесконтрольный пал травы. Само по себе выжигание сухой травы как способ очистки поля от сухой травы в России не запрещено и долгое время вообще не регламентировалось. Только в октябре 2019 года Минприроды впервые установило правила по сжиганию сухой травы на землях лесного фонда.
Спустя полгода после этого в WWF заявили, что этого недостаточно — и необходимо ввести полный запрет на любое выжигание сухой травы, в том числе на профилактические выжигания.
— Наша позиция действительно постепенно склонилась к необходимости полного запрета на выжигание сухой травы, — сказал Кобяков «Известиям». — Теоретически от этих профилактических выжиганий может быть некоторая польза, если их проводить правильно, но здесь ключевое — «проводить правильно». Это не делается практически никогда и нигде.
Правильное проведение профилактических выжиганий — это всё равно очень дорого, замечает Кобяков. В этой ситуации, по его мнению, разумнее избавляться от сухой травы другими методами: выкашиванием, опахиванием.
— Правильные выжигания тоже предполагают, что всё равно нужно делать опашку, что нужно иметь определенное количество людей, которые будут огонь контролировать, — замечает Кобяков. — Это довольно дорого. Сейчас же у нас чаще всего спичку бросили и уехали, понадеявшись на весну: в лесу мокро, туда огонь не уйдет. А если и уйдет, то всё равно никого не накажут.
Чем чаще, тем опаснее
И Кобяков, и Ярошенко указывают также на то, что профилактические выжигания — это, по сути, реклама пожаров для населения.
— Лесники и муниципальные организации производят пал травы, а потом говорят: ой, надо быть осторожными с огнем в лесу, — заметил Ярошенко. — Никто не воспринимает эти слова всерьез, потому что люди видят, что можно жечь.
При этом профилактические выжигания, указывают они, приводят к тому, что растет пожарная опасность.
— Каждое выжигание формирует в итоге более пожароопасную растительность, — заметил Кобяков. — Чем чаще территория горит, тем выше на ней пожарная опасность — если брать долговременную перспективу, а не следующий сезон. Формируются более пожароопасные территории.
Ярошенко отмечает: это особенно касается Сибири и Дальнего Востока, где площади профвыжигания огромны.
— Чем территория более открытая, чем на ней меньше кустов и деревьев, тем она ровнее и быстрее просыхает на солнце, тем больше там вырастает травы, а это самый горючий материал, — замечает он. — И по таким территориям ветром огонь разносит быстрее всего.
Кобяков отмечает: опыт других стран показывает, что там, где отказались от любого огня в хозяйстве, пожаров практически нет. Так обстоят дела, например, в скандинавских странах. При этом даже в богатых странах, например США и Австралии, где огонь в хозяйственных целях применяется, всё равно происходят пожарные катастрофы.
«Известия» направили запрос в Минприроды по поводу позиции о возможном полном запрете профилактического выжигания, а также в МЧС относительно дальнейших мер по предотвращению палов травы.