Протестные будни в Минске вошли в более-менее четкий график (за что демонстрантам благодарны не только журналисты, но и силовые службы Белоруссии). Несмотря на переживания некоторых в соцсетях о том, что протесты якобы утихают, каждый день бастовать выходит всё больше рабочих, а каждый вечер к площади Независимости стягивается по меньшей мере 2 тыс. человек. При этом активизировались и нейтральные силы — 20 августа примерно 50 жителей республики решили устроить мирное шествие под государственным флагом Белоруссии, но, как они сами признались, ни за, ни против Лукашенко они не выступают — просто любят свой флаг и призывают общество избежать раскола. Протестный вечер перед Домом правительства завершился песнями под гитару и ариями из советских белорусских опер.
«Далучайся»
С утра — обычно с 7 часов — забастовки начинаются на заводах в районе между станциями метро «Могилевская» и «Партизанская». Несмотря на то, что у проходных теперь дежурят силовики и периодически разгоняют акции, рабочие всё равно собираются — небольшими группами у остановок.
На проходной Минского завода колесных тягачей (МЗКТ), к которому после визита туда 17 августа Александра Лукашенко, у прессы особенное внимание, дежурили порядка десяти сотрудников милиции. Рабочих было почти втрое больше, они попытались раздать бюллетени для голосования о забастовке, но силовики это дело пресекли — все бюллетени изъяли.
У Белтелерадиокомпании (БТ) снова выставили заграждения — со вчерашнего дня по периметру главного канала страны дежурит милиция, действует пропускной режим. Уволившиеся сотрудники БТ заявили, что намерены создать новый канал, однако кто будет за ним стоять и финансировать, не уточнили.
В 7:30 к дорогам выходят врачи минских больниц — от республиканского центра кардиологии до небольших поликлиник. Медики подчеркивают, что не бастуют, а выражают свою солидарность с протестующими и требуют провести новые выборы.
В 12 часов протестную эстафету подхватывают работники культуры: у Купаловского театра 20 августа вновь собрались солисты фольклорных ансамблей и уволившиеся артисты.
— А можно полчаса не шуметь, пожалуйста? И спускайтесь петь с нами, — мужчина в красно-белой вышиванке кричит рабочим с соседней стройки, те в ответ понимающе затихают.
Замечаю среди запевал завсегдатая кофейни в центре Минска — еще вчера я видел его за ноутбуком, он громко обсуждал IT-проекты. А сегодня — стоит в вышиванке и поет «выйду на Дунай».
К часу дня толпа от театра идет в сторону площади Победы и выстраивается в цепь солидарности по периметру площади. Большинство пришедших — женщины.
— Только руки не снимайте, я без маникюра, делать его не успеваю, — смеясь просит одна из демонстранток. У нее в руках икона.
— Мама вас поддерживает, ничего не бойтесь, дочки, только вы можете защитить страну, — перед цепью ковыляет старушка с красно-белой лентой, девушки делятся с ней цветами.
«Бить нельзя любить» гласит плакат в руках одной из женщин в белом. Мимо собравшихся проезжают машины с красно-зелеными флагами Белоруссии, протестующие скандируют им «позор».
— А что нельзя быть за госфлаг и при этом митинговать против Лукашенко? — интересуется у собравшихся одна из бабушек, с интересом наблюдающая за действом со стороны.
Будто бы в ответ на ее вопрос вечером на этой же площади собрались порядка почти 50 человек с флагами Белоруссии. Но, как пояснил мне один из организаторов этого шествия, собравшиеся не за и не против Лукашенко — они пришли показать свое уважение к госфлагу республики.
— Красно-белый флаг использовался националистами-коллаборантами в годы Второй мировой войны. Мы не за или против Лукашенко, мы не агитируем. Мы за то, чтобы использовали наш белорусский флаг. Мы за единение общества, — подчеркнул организатор.
Отвернувшись, он обратился к собравшимся за ним людям с красно-зелеными флагами: «самым раздраженным протестующим будем раздавать конфеты».
Мимо демонстрантов, идущих колонной по проспекту Независимости, проходит бородатый парень с государственным флагом. Протестующие смеются и кричат ему: «далучайся», на что бородач отнекивается и шлет девушкам воздушные поцелуи. Оказывается, что смелого парня зовут Джеффри Бланк и он приехал сюда из Нью-Йорка.
— Я приехал с братом в Минск семь лет назад, это было случайно. Но я влюбился в город и страну и решил остаться. Выучил русский язык, поступил в университет, — рассказал Джеффри «Известиям».
Несмотря на говорящий сам за себя красно-зеленый флаг, я решил уточнить у американца, поддерживает ли он Александра Лукашенко.
— Да, я считаю, что в Беларуси сейчас очень хорошо, стабильно, довольно свободно. Вы считаете, что здесь нет свободы? На Западе ее еще меньше, там нет такой свободы выражения протеста, — отметил Джеффри и напомнил про движение Black Lives Matter (BLM), чьи сторонники избивали и унижали не согласных с их позицией.
Не решаюсь спросить этого улыбчивого американца, слышал ли он про пытки в ИВС «Окрестина» и Жодино, где, по рассказам очевидцев, силовики били людей просто так, «за то, что взгляд не понравился».
— Митинг сегодня проходит мирно, но я чувствую опасность от проезжающих мимо автомобилистов. Они показывают мне средние пальцы, матерятся, — говорит Джеффри.
Пока мы беседуем, мимо проходит пожилой мужчина и интересуется: «Ну, сколько заплатили, чтобы аж из Америки приехал?». Но парень к таким вопросам привык и провожает их улыбкой. Предлагаю ему сходить вечером на проправительственные митинги — он искренне удивлен: «А что, сторонники Лукашенко тоже собираются?». Показываю ему расписание ближайших митингов, при этом я говорю на английском, но Джеффри просит перейти на русский — это полезнее для практики языка.
— Я динозавр, у меня нет «Телеграма», — объясняется американец.
«Телеграм» действительно стал главным мессенджером Белоруссии. В отличие от арабской весны, которая почти полностью вершилась в Twitter и Facebook, у белорусов все новости идут через этот мессенджер. Свои каналы там имеют не только оппозиционно настроенные круги общества (как канал Nexta, набравший за последние 10 дней 2 млн подписчиков), но и государственные структуры. Свой канал есть и белорусского МВД, и у Витебской мэрии, и у бастующих работников МЗКТ.
«Сужайте круг, так теплее»
На площади Независимости в центре Минска привычно гудит двухтысячная толпа протестующих: «Жыве Беларусь». Рядом мальчик трех лет старается повторить непонятную ему кричалку, получается «Зыве», все вокруг умиляются.
— Хотите чаю, кофе? — девушка в тиаре из мелких красно-белых цветов предлагает горячие напитки всем окружающим.
Под вечер в Минске холодает — и хотя сентябрь в стране обычно теплый, и даже парадоксально теплее, чем август, влияние осени уже чувствуется во всем.
На митинге продолжает действовать принцип свободного микрофона, но сегодня портативные колонки, которые принесли с собой демонстранты, не включаются.
— Кровавый режим не дает нам высказаться, — шутят парни с микрофоном.
— Вот поэтому я и принес мегафон на батарейках. У кого мегафон, у того и власть, — парирует их сосед.
Но аппаратура заработала, и вот у памятника Ленину играет песня: «И если ты надавишь плечом, и если мы надавим вдвоем, то стены рухнут».
Парни окружили одного мужчину с флагом Белоруссии, спорят. Он оказался коммунистом.
— Ответьте, почему самая богатая страна союза стала самой бедной? — доправшивают его собравшиеся, вставшие вокруг мужчины плотным кольцом.
— Это всё ваши рыночные реформы 1990-х годов. Лукашенко пытается спасти нашу страну, смотрите статистику экспорта, — мужчина улыбается. От него слегка пахнет алкоголем, кто-то это отмечает, на что коммунист смеется: «Это профилактика коронавируса».
В конце концов, мужчины жмут друг другу руки и вместе идут петь «Перемен» Виктора Цоя — рядом с ними подростки подбирают аккорды на гитарах.
К свободному микрофону выходит мужчина лет 50, представляется рабочим с Минского тракторного завода и просит прощения, что громких речей говорить не умеет — не было необходимости.
— Мой сын вышел из Окрестины, — начинает мужчина, площадь мгновенно затихает. — Дома разделся, на нем места живого нет. А сегодня начался абсцесс, его отвезли в пятую больницу, ногу хотят отнять. Он 87-го года, для меня еще ребенок.
Мужчина пытается сдержать слезы, женщина позади него спешит его обнять.
— Мужики, выходите на улицы, вставайте — не ждите пока такая беда придет в ваш дом, к вашим детям, — площадь мгновенно взрывается аплодисментами и криками «Вставай».
Следом выходит высокий парень, у него в руках самодельный флагшток из спиннинга, на его верхушке — бело-червонное знамя протеста.
— Они хотят нас запугать, стоят на заводах, как пугала. Но мы им не вороны, мы свободный народ, — крик юноши мгновенно подхватывают одобряющим улюлюканьем.
Парни, поднявшиеся на гранитный плафон в центре площади, задают начало новому лозунгу, который тут же расходится волнами: «Уволен» — это обращение к действующему президенту страны Александру Лукашенко.
Другая женщина, вышедшая к микрофону, вспоминает о сегодняшнем заявлении главы МИД республики Владимира Макея. После полудня министр выступил с открытым обращением к сотрудникам дипслужбы, отметил, что всегда гордился и будет гордиться коллективом МИДа. А также отметил, что стране действительно нужны перемены, но «не ценой гражданского противостояния или революций».
Двумя днями ранее стало известно, что посол Белоруссии в Словакии поддержал протестующих и подал в отставку. Но собравшиеся на площади Независимости вспоминали не это.
— Подленькое, анонимное давление на семью, в том числе на малолетних детей, никак не укладывается в моей голове с понятием «демократия». За эти слезы моего одиннадцатилетнего сына я готов перегрызть горло. Демократией здесь не пахнет. Здесь воняет погромами и расправами, — заявил 20 августа глава белорусского МИДа.
Эти слова про одиннадцатилетнего сына и вызвали большой отклик у протестующих.
— Наши дети ничем не хуже детей дипломатов, мы точно такие же родители, и мы сегодня здесь, на площади, потому что мы хотим им нормального будущего, — заявила женщина у свободного микрофона.
Митинг долго не может завершиться — я пишу эти строки, пока под боком группа протестующих поет уже в который раз «Перемен». Несмотря на серьезное похолодание, люди собираются в кружок у костела св. Симеона и Елены.
— Плотнее круг, так теплее, — скандирует женщина в бело-красном платье и начинает академическим сопрано петь белорусскую народную песню. Толпа зажигает телефонные фонарики.
— Хей ла-ла-лай, ты не чакай, сюрпризов не будет, — рядом парни с гитарами поют хит группы NRM «Три черепахи».
«Ни Ленина, ни Леннона, ни Карла Линнея» — площадь почти кричит эти строчки, обращаясь в сторону Дома правительства, где темнеет силуэт вождя мирового пролетариата.
В пятницу протест выльется в новую форму — жители столицы встанут в «ланцуг» — «линию солидарности» от Куропат, где в 1930-е годы проводились репрессии, до ИВС на Окрестина, где до сих пор содержатся многие участники митингов.
Когда вечером воскресенья протестующие попытались приблизиться к изолятору, дорогу им перекрыли волонтеры, дежурящие у ИВС.
«С каждым криком толпы снаружи, охранники чаще бьют заключенных», — пояснили волонтеры свой отказ пропускать протестующих. Пустят ли они участников «ланцуга» в этот раз — неизвестно.
Тем временем, власти в Минске решили разбудить уголовное дело по статье «Захват власти» после создания Координационного совета оппозиции. Согласно заявлению Генпрокуратуры республики, его деятельность направлена на причинение вреда национальной безопасности страны.
Эльнар Байназаров, Минск