Президент Франции Эммануэль Макрон призвал Евросоюз «наказать Турцию за нарушение суверенитета Греции и Кипра в Средиземноморье». Он, в частности, раскритиковал планы Анкары начать разведку нефтяного шельфа в греческих территориальных водах. В Афинах заявили о готовности к военным действиям в конфликте с турками. В Анкаре пояснили, что угрожать стране санкциями недопустимо, а заявления самого французского лидера не имеют для республики никакого значения. До чего может дойти противостояние сторон — в материале «Известий».
Добиться новых санкций
«Я полностью поддерживаю Кипр и Грецию, столкнувшихся с нарушением их суверенитета со стороны Турции. Недопустимо, чтобы морское пространство стран-членов ЕС было нарушено и подверглось угрозе. Те, кто делает это, должны быть наказаны», — сообщил президент Франции Эммануэль Макрон, принимая в Елисейском дворце своего кипрского коллегу Никоса Анастасиадиса.
По словам французского лидера, для ЕС «было бы серьезной ошибкой не реагировать на провокации в Восточном Средиземноморье». Он добавил, что «будет добиваться введения дополнительных санкций в отношении тех, кто нарушил морские границы Греции и Кипра».
С таким резким заявлением президент Франции выступил после того, как 21 июля Военно-морские силы Турции сообщили о проведении сейсмологических исследований и подготовке к буровым работам в морском районе между Кипром и Критом — на эту средиземноморскую акваторию распространяется соглашение, которое Турция заключила с международно признанным Правительством национального согласия (ПНС) Ливии. Из турецкой военно-морской базы Аксаз вышли 15 кораблей, в Афинах это расценили как попытку Анкары вторгнуться на континентальный шельф Греции. В результате вооруженные силы страны привели в состояние повышенной готовности.
В Турции на слова Макрона и заявления греческих властей лишь огрызнулись. Так, официальный представитель МИДа страны Хами Аксой сообщил, что угрожать Анкаре санкциями недопустимо. «Заявления президента Макрона не имеют значения для нашей страны. Франции следует прекратить возвеличивать себя и придерживаться сдержанной и рациональной политики», — добавил он. По словам турецкого дипломата, «Франция теряет свой нейтралитет и шанс внести вклад в стабильность в регионе с каждым заявлением и неверным шагом относительно событий в Восточном Средиземноморье».
Стали часто ссориться
В последнее время отношения Анкары и Парижа буквально трещат по швам. В конце июня между странами разгорелся шпионский скандал. Власти Турции арестовали четырех своих граждан по подозрению в шпионаже в пользу Франции. Помимо этого, между военными двух стран произошел инцидент у ливийских берегов, когда три турецких военных корабля у берегов Ливии не позволили французскому фрегату Courbet, участвовавшему в операции НАТО Sea Guardian, досмотреть турецкое грузовое судно.
В результате президент Эммануэль Макрон обвинил Анкару в «опасных играх» в Ливии, а ее действия уже второй раз подряд назвал примером «смерти мозга НАТО». Турки уступать не стали, заявив, что опасные маневры как раз совершали французские военные.
Большим раздражителем в отношениях двух стран как раз стала ситуация в Ливии, где Париж и Анкара поддерживают противоположные стороны: Франция — Ливийскую национальную армию (ЛНА) во главе с фельдмаршалом Халифой Хафтаром, а Анкара — заседающее в Триполи Правительство национального согласия, с декабря прошлого года оказывая ПНС военную помощь.
Беспокойство Макрона вызывает всё большее усиление позиций Турции в Ливии. Анкара перебросила туда оружие и наемников из Сирии, что очень помогло Сарраджу. Хафтар был вынужден прекратить 14-месячную осаду Триполи и отступить к Сирту и муниципалитету Эль-Джуфра, открывающим путь в район «нефтяного полумесяца».
Президент Франции обвинил турецкие власти в нарушении берлинских договоренностей по Ливии. На той конференции в немецкой столице участники пообещали не поставлять вооружение в охваченную войной страну, а также не оказывать военную помощь любой из сторон конфликта.
Турецкий политолог Серкан Демирташ в разговоре с «Известиями» напомнил, что Париж нарушил резолюцию Совбеза ООН 2011, инициировав военную интервенцию в Ливию.
— Занимавший тогда пост президента Николя Саркози грезил превратить Францию в мировую державу. В результате в Ливии начался хаос. Следующий французский лидер Франсуа Олланд вел двойную игру: на словах он поддерживал правительство в Триполи, а за спиной — тайно оказывал военную поддержку Хафтару, что еще больше ухудшило ситуацию в стране, — отметил эксперт.
Издание Le Figaro сообщает, что Триполи пообещал Анкаре предоставить лучшие контракты на разработку нефтяных месторождений в Сирте, когда его удастся освободить от сторонников Хафтара. Помимо этого, стороны также договорились о разделе исключительных экономических зон в Средиземноморье, поскольку целью Турции было заполучить четыре стратегические базы на ливийской территории: аэродромы Аль-Ватия (у тунисской границы) и Эль-Джуфра, а также порты Мисраты и Сирта, для того, чтобы контролировать юг Средиземноморья.
Желая ослабить позиции Турции в Ливии, Париж стал еще активнее поддерживать Афины в противостоянии с Анкарой по кипрскому урегулированию.
Кипрский узел
Последние полвека ситуация вокруг Кипра довольно напряженная. Отношения Турции и Греции всегда были далеки от идеальных: после завоевания Константинополя османами в 1453 году Греция вплоть до провозглашения независимости в 1830-м находилась под тяжелой рукой султанов. После этого страны неоднократно воевали друг с другом.
Тем не менее на Кипре греческая и турецкая общины на протяжении четырех с половиной веков умудрялись сосуществовать нормально, практически не смешиваясь. Проблемы начались после того, как в 1960 году Кипр обрел независимость. Анкара, Афины и Лондон стали гарантами соблюдения прав живущих там турецкой и греческой общин. Турки, составлявшие на тот момент 18% жителей острова, получили треть постов в местных органах власти. Однако греки-киприоты, составлявшие большинство, потребовали энозиса — воссоединения острова с Грецией — и смогли вытеснить турок со всех правительственных должностей. Между общинами начались яростные столкновения. Турки-киприоты образовали собственный орган самоуправления — Временную турецкую администрацию. Законы, принятые греческой стороной, они признавать отказались.
Когда к власти в Греции в результате переворота пришли националисты, ситуация лишь накалилась. Турки ввели на остров войска, сославшись на положение договора 1960 года. Впоследствии хунта пала, однако примирить стороны уже не получилось. Турецкие войска заняли 37% всей территории острова — так образовалось Кипро-Турецкое Федеративное Государство, которое должно было просуществовать не больше года.
Вначале планировалось создание федеративной республики, в которой соблюдались бы права двух общин. Но стороны так и не смогли договориться. Турки провозгласили Турецкую Республику Северного Кипра, которую признала только Анкара.
Международное сообщество эту идею осудило. В настоящее время остров разделяет так называемая зеленая линия. На ней находится контингент вооруженных сил ООН по поддержанию мира на Кипре (ВСООНК), мандат которого продлевают каждый год. В целом обстановка на самом острове довольно стабильна: общины мирно сосуществуют, «зеленую линию» можно спокойно пересекать, хоть и на ограниченное время.
Примирить две части острова пытались неоднократно. В 2004 году был реальный шанс сделать Кипр федеративным государством. Занимавший тогда пост генсека ООН Кофи Аннан предложил план — создать Объединенную Кипрскую Республику, состоящую из двух автономных частей. Правительство должны были возглавить два турка и четыре грека. Состоялся референдум. Большинство турок-киприотов поддержали этот план, несмотря на то, что турецкую часть острова планировалось урезать на четверть, а греческих беженцев вернуть в места проживания. Население северной части острова надеялось таким образом вырваться из политической и экономической изоляции.
Но греки-киприоты план отвергли, назвав его «слишком протурецким»: на острове должны были остаться ВС Турции (в настоящее время на севере Кипра находятся 40 тыс. турецких солдат и офицеров); помимо этого, грекам запрещалось скупать недвижимость в северной, более отсталой части острова.
В результате ЕС решил отблагодарить турок за готовность идти на компромисс: с общины сняли экономическое эмбарго, разрешили беспошлинно экспортировать в Европу фрукты и овощи, а также выделили несколько сотен миллионов евро финансовой помощи. Греки-киприоты получили куда более щедрое поощрение за провал референдума — в 2004 году Республика Кипр вступила в Евросоюз.
После этого отношения между общинами вновь охладели. Неформальные контакты между турками-киприотами и греками-киприотами сохраняются, однако официальные переговоры по объединению приостановлены.
Шельф раздора
Еще больше усугубляют ситуацию споры о разработке крупных запасов энергоресурсов, обнаруженных около острова. В настоящее время на шельфе Восточного Средиземноморья известны четыре газовых месторождения: кипрская «Афродита» (с запасами 127 млрд кубометров газа), египетский «Зохр» — 850 млрд кубометров, а также израильские «Левиафан» и «Тамар» (620 и 200 млрд кубометров).
В Анкаре считают, что выгоды от добычи углеводородов должны быть разделены с Северным Кипром. В результате в мае прошлого года Анкара направила в сторону Кипра две буровые установки «Фатих» и «Явуз». Это навлекло на Турцию лишь санкции со стороны Евросоюза.
Брюссель решил сократить финансовую помощь Анкаре как кандидату на вступление в Европейский союз, а также приостановить контакты на высшем уровне и пересмотреть сотрудничество Европейского инвестиционного банка с Турецкой Республикой. В ответ власти страны заявили, что, несмотря ни на что, продолжат разведывательные работы, а бурение на шельфе будет проходить под защитой вооруженных сил страны.
Дело в том, что интерес к разработкам проявляют и другие международные игроки: Италия, Франция, США, Ливан, Египет, Израиль. Фактически Анкара противостоит им в одиночку. Образовались три треугольника: Кипр — Греция — Израиль, Кипр — Греция — Ливан и Кипр — Греция — Египет; в рамках каждой из этих групп были заключены трехсторонние договоры о проведении морской границы. Таким образом страны поделили большую часть шельфа вокруг острова. Турция, заключившая соглашение только с Северным Кипром и ливийским ПНС, эти соглашения не признает.
Что касается Евросоюза, то стремясь диверсифицировать поставки энергоресурсов из России, он занимает сторону Афин, поддерживая Республику Кипр. Брюссель одобрил проект Восточно-Средиземноморского газопровода, согласованный Израилем, Кипром и Грецией. Помимо этого, с согласия ЕС Никосия и Каир подписали договор о строительстве магистрального трубопровода по дну Средиземного моря, соединяющего Кипр и Египет.
В Турции, стремящейся сохранить статус главного европейского газового хаба, к прокладке альтернативных газопроводов в Восточном Средиземноморье относятся с опаской. Помимо этого, участие Кипра без турецкой общины в столь масштабных проектах показывает, что мировое сообщество полностью на стороне греческой общины, а это еще больше осложняет урегулирование кипрской проблемы.
Россия в этом вопросе старается занимать нейтральную позицию: в Москве осудили санкции ЕС против Турции, заявив, что это лишь усугубит многолетний неурегулированный конфликт в регионе, при этом отметив, что это «вовсе не означает, что российская сторона поддерживает действия Анкары».
Старший научный сотрудник ИМЭМО РАН им. Е.М. Примакова, доцент Дипломатической академии МИДа России Владимир Аватков, в свою очередь, уверен, что Турция ведет крайне активную внешнюю политику по переходу в статус мировой державы.
— Для этого она постоянно нуждается в ресурсах, а также не пытается избегать противостояния с региональными и мировыми игроками, включая Францию и Грецию. Все средства для перехода в новый статус и поддержания внутренней сплоченности вокруг правящей элиты хороши, — рассказал тюрколог «Известиям».
Турецкий политолог Серкан Демирташ отмечает, что в последнее время напряженность в отношениях Турции и ЕС еще больше возросла. «Греция и южная часть Кипра смогли превратить региональный конфликт в противостояние между Анкарой и Брюсселем. Помимо этого, французское правительство использовало возникшую напряженность, чтобы прекратить процесс возможного присоединения Турции к Евросоюзу», — подчеркнул эксперт. Он также добавил, что в начале июля в Анкару прилетал главный дипломат Евросоюза Жозеп Боррель, который провел переговоры с турецкими министрами иностранных дел и обороны. «Глава МИДа Мевлют Чавушоглу предложил ЕС сыграть роль честного посредника в урегулировании противостояния в Восточном Средиземноморье. Он пообещал, что Турция будет проводить более гибкую политику в этом углеводородном споре, если Брюссель даст гарантии соблюдать права и интересы турок-киприотов — будет контролировать распределение доходов либо через частные предприятия, либо через какой-то другой специально созданный для этого механизм», — отметил Демирташ.