Сегодня, 11 июля, исполняется 25 лет со дня трагедии в общине Сребреница в Республике Сербской. Событие, признанное международным сообществом самым массовым убийством со времен Второй мировой, стало переломным эпизодом Боснийской войны. После него на смену трудоемкой челночной дипломатии пришел силовой сценарий, вылившийся в бомбардировки Югославии военными НАТО. В том, как трагедия в Сребренице изменила судьбу Балканского региона и почему в мире до сих пор нет единой оценки этих событий, разбирались «Известия».
«Тучи сгустились»
«11–12 июля произошло событие, имевшее поворотное значение для войны в Боснии, да и во всей бывшей Югославии. Масштаб трагедии не сразу стал известен мировому сообществу в полном объеме. Однако тучи сгустились над боснийскими сербами окончательно и бесповоротно». Так описал в своей книге воспоминаний трагедию в Сребренице Виталий Чуркин. Широкой общественности он известен по своей работе в роли постпреда РФ при ООН, эту должность он занимал до последних дней своей жизни. Однако в годы Боснийской войны (1992–1995), ставшей одним из наиболее трагичных элементов мучительного распада Югославии, он, будучи спецпредставителем президента на Балканах, на протяжении нескольких лет методом челночной дипломатии пытался помочь участникам конфликта эту войну прекратить.
Городок Сребреница — это центр одноименной общины на востоке Республики Сербской (РС). В 1992 году она, будучи частью Боснии и Герцеговины (БиГ), в ответ на объявленный боснийцами-мусульманами (бошняками) выход из состава Югославии провозгласила свою независимость. По данным переписи 1991 года, тогда в Сребренице проживали 36,6 тыс. человек, из которых 75,1% были мусульмане, а 22,6% — сербы. За три года Боснийской войны этот мусульманский анклав несколько раз насильно переходил от бошняков к сербам и обратно.
В 1993 году Совет Безопасности ООН в резолюции № 824 постановил, что Сребреница наравне со столицей БиГ в Сараево и еще четырьмя населенными пунктами «должны рассматриваться всеми заинтересованными сторонами в качестве безопасных районов и не должны подвергаться вооруженным нападениям и любым другим враждебным действиям». Дабы реализовать положения документа, неподалеку от города, с штаб-квартирой в Поточари, были размещены 600 нидерландских миротворцев.
Однако остановить боевые действия не удалось: два года спустя, летом 1995-го, в Сребреницу под командованием генерала Ратко Младича вошли войска армии Республики Сербской. Исходя из предложения ООН, военные приступили к эвакуации гражданского населения на север, в общину Тузла. Часть беженцев — в основном женщины, дети и старики — находились в Поточари. По свидетельствам очевидцев, многие убийства и издевательства происходили там, причем прямо на виду у нидерландских миротворцев. Большинство мужчин в возрасте от 17 до 60 лет остались в Сребренице, где их отправили на допросы: по мнению Ратко Младича, среди них могли оказаться причастные к военным преступлениям. По различным оценкам, в те дни в городе и в ходе эвакуации погибли от 8 тыс. до 10 тыс. человек.
— Произошедшее в Сребренице не только осложнило дальнейшее урегулирование на Балканах, добавив региону конфликтного потенциала, но и подорвало доверие международного сообщества к миротворческой деятельности ООН, — сказал «Известиям» глава Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. — Особенность этой трагедии была в том, что нидерландский контингент косвенно способствовал тому, чтобы это массовое убийство произошло. С тех пор, когда речь заходит о введении миротворцев ООН в другие конфликтные зоны, трагедия в Сребренице звучит как аргумент против этого шага.
Методом силы
21 июля 1995 года, спустя 10 дней после ввода войск, в Лондоне прошла расширенная встреча глав МИДов, минобороны и начальников главных штабов стран Контактной группы (Британия, Германия, РФ, США и Франция) с участием ЕС и Североатлантического альянса. Тогда, по словам Виталия Чуркина, «Соединенные Штаты выступили беспрецедентно жестко, настаивая на массированных воздушных ударах по сербским позициям, а также на передаче руководства всей операции в Боснии от ООН к НАТО». Никаких решений на той встрече принято не было, но и возражения и встречные российские предложения погоды не делали.
Следующие полтора месяца прошли в попытках решить кризис дипломатически, нужного прорыва они не принесли. 28 августа на рынке в Сараево произошел взрыв минометного снаряда, который, как утверждалось, был произведен с сербской стороны. В итоге два дня спустя Североатлантический альянс без санкции Совбеза ООН начал двухнедельные бомбардировки по позициям боснийских сербов, радикально изменив соотношение сил в БиГ. После них «Соединенные Штаты взяли на себя и дипломатическую инициативу, начав так называемый Дейтонский процесс».
14 декабря в Париже президенты БиГ Алия Изетбегович, Сербии Слободан Милошевич и Хорватии Франьо Туджман в присутствии стран Контактной группы и представителя ЕС подписали документ, согласованный накануне на базе США в Дейтоне (штат Огайо). Этот договор, в частности, предоставил Республике Сербской особый правовой статус в составе БиГ. На следующий день Совет Безопасности прекратил мандат сил ООН в Боснии и Герцеговине, передав его силам по выполнению Дейтонского соглашения. «Война в бывшей Югославии закончилась», — завершил главу воспоминаний о боснийских событиях Виталий Чуркин.
— Это [трагедия в Сребренице] — один из самых темных эпизодов в современной европейской истории, предостережение всем о том, что происходит, когда национализм и популизм в своем проявлении доходят до высшей точки и превращаются в скотство, при котором перестает существовать цивилизация, — сказал «Известиям» член делегации Европарламента по связям с Сербией, словенский политик Клемен Грошель. — Это сильное напоминание региону о его прошлом, но вместе с тем и знак надежды на будущее региона.
По мнению его коллеги в делегации, итальянского депутата Даниэлы Рондинелли, после того как завершилось разбирательство в Гаагском суде, пришло время двигаться в сторону примирения. В 2020 году страдания в Сребренице должны значить для каждого европейского гражданина стремление к мирному сосуществованию — с перспективой на благосостояние, благополучие и равные возможности для всех, подчеркнула в беседе с «Известиями» политик.
Трудности интерпретаций
Дальнейшую судьбу участников Боснийской войны решал учрежденный с подачи Совбеза ООН в Гааге Международный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ). В список обвиняемых в военных преступлениях с 1991 года вошел 161 человек. Всего было четыре пункта обвинения: преступления против человечности, нарушение правил ведения войны, грубые нарушения Женевских конвенций и геноцид.
МТБЮ осудил в том числе и участников конфликта в Боснии — в основном это были сербские руководители: так, президент РС Радован Караджич и начальник Генштаба РС Ратко Младич получили пожизненные сроки, заместитель и правая рука последнего Радислав Крстич — 35 лет, а президент Сербии Слободан Милошевич приговора не дождался, скончавшись от сердечного приступа в тюрьме Гаагского трибунала.
В 2007 году МТБЮ квалифицировал произошедшее в Сребренице как геноцид. Три года спустя парламент Сербии резню также осудил, однако называть ее геноцидом не стал, и Россия, один из ближайших сербских партнеров, такую точку зрения разделила. Пять лет спустя, накануне 20-й годовщины трагедии, Великобритания выдвинула в Совбезе ООН резолюцию, в которой подчеркнула: признание резни в Сребренице геноцидом стало бы «предпосылкой для примирения в БиГ». Россия документ заветировала, назвав его «неконструктивным, конфронтационным и политически мотивированным».
Как заявил в 2015 году глава МИД РФ Сергей Лавров, «такая резолюция спровоцирует дополнительные межэтнические трения на Балканах вместо того, чтобы продвигать задачи примирения всех народов, которые там живут». Москва обращает внимание на то, что вопрос о том, кто ответствен за изгнание и убийства сербов, остается открытым, и выступает за признание и осуждение преступлений не только против мусульман, но и против всех пострадавших в Боснийской войне.
— Последовательно выступаем за расследование всех без изъятий преступлений в период балканских войн в отношении бошняков, сербов, хорватов, албанцев и других этнических групп, — заявил по случаю 25-летия трагедии постпред РФ при ОБСЕ Александр Лукашевич. — Виновные в них должны понести заслуженное наказание, соразмерное степени личной ответственности. Недопустимы попытки навесить ярлык коллективной вины за кровопролитие на отдельный народ.
Свою работу МТБЮ закончил в 2017 году — все апелляционные мероприятия за ним довершал уже Международный остаточный механизм для уголовных трибуналов (МОМУТ). Однако конфликт до сих пор не решен. Как рассказала «Известиям» глава миссии ОБСЕ в Боснии и Герцеговине Кэтлин Кавалек, после прекращения работы МТБЮ бремя дел о военных преступлениях было переложено на национальную судебную систему БиГ.
— Суды и прокуратуры БиГ занимались этими делами с конца войны 1992–1995 годов. В 2003 году специализированные департаменты суда и прокуратуры страны получили эти дела в свое ведение. С тех пор как в 2005 году учреждения перешли к полноценной работе, было успешно рассмотрено более 250 дел, — отметила дипломат.
Что касается урегулирования конфликта, то примирение — процесс долгосрочный, здесь нужны усилия всех сторон и прежде всего судебных органов. Ведь один из аспектов успешного примирения и создания процветающего будущего без войны лежит в осознании и признании совершенных в прошлом военных преступлений, подытожила Кэтлин Кавалек.