Ближневосточный конфликт значительно влияет на трансформацию баланса сил в регионе и за его пределами. Недавно заголовки многих СМИ пестрили заявлением премьера Ливана Наджиба Микати, который выступил с резкой критикой в адрес Ирана, обвинив его в «вопиющем вмешательстве» в ливанские дела. Поводом для этого стали заявления спикера иранского парламента Мохаммада Багера Галибафа, который предложил провести переговоры о выполнении резолюции ООН 1701, касающейся Южного Ливана, с участием Франции как посредника. Эта резолюция, принятая в 2006 году, предписывает размещение на юге Ливана исключительно его армии и миротворцев ООН, но вопрос о ее соблюдении вновь стал актуален на фоне последнего конфликта между Израилем и «Хезболлой».
Микати подчеркнул, что выполнение международной резолюции находится в ведении ливанского государства и никто не должен вмешиваться в эти дела. Он осудил попытки Ирана навязать Ливану «неприемлемую опеку», призвав все стороны поддержать официальный курс ливанских властей.
Заявления Галибафа вызвали значительное недовольство в Ливане, особенно учитывая, что Иран активно поддерживает «Хезболлу», которая считается влиятельной политической и военной силой. Противники иранского вмешательства, такие как глава партии «Ливанские силы» Самир Джааджа и лидер партии «Катаиб» Сами Жмайель, поддержали Микати, отмечая, что его позиция способствует восстановлению престижа и суверенитета Ливана. Они призвали правительство к дальнейшим шагам по усилению контроля и прекращению иностранного вмешательства в ливанские дела.
Особый интерес к этой ситуации связан с тем, что в последние десятилетия редко можно было услышать критический тон в заявлениях ливанских официальных лиц, направленных в адрес Ирана. Но сейчас на фоне продолжающейся войны между ЦАХАЛ и «Хезболлой», в результате которой израильские военные ликвидировали почти 1 тыс. бойцов ливанской шиитской группировки, в числе которых были многолетний лидер «Хезболлы» Хасан Насралла и ряд высокопоставленных командиров, противники организации внутри самого Ливана увидели шанс укрепить свою власть. А внешние игроки в лице западных стран активизировались для ослабления иранского влияния в «стране кедров».
При этом французский президент Эммануэль Макрон выразил несогласие с иранской позицией. По его словам, у «Хезболлы» есть обязательства, главным из которых был отказ от оружия, терроризма и насилия, а также необходимость позволить ливанцам объединиться. Ничего удивительного в этом нет, так как Париж, другие западные страны и Израиль пытаются переложить ответственность за события на Ближнем Востоке именно на Тегеран.
Что касается Ирана, то связь между Тегераном и Бейрутом была еще до исламской революции 1979 года, но именно революция и смена режима в Иране стали ключевым фактором для глубокого политического и военного сотрудничества, которое включало создание «Хезболлы». Иран долгие годы активно использовал Ливан как стратегический плацдарм для усиления своего влияния на Ближнем Востоке, особенно в противостоянии с Израилем и Западом.
В начале 1980-х годов Иран воспользовался политическим вакуумом, который возник в Ливане в результате гражданской войны. Ливанская шиитская община искала поддержку и защиту на фоне внутренней нестабильности и внешнего давления со стороны Израиля. Иранцы через Корпус стражей исламской революции (КСИР) начали активное сотрудничество с местными шиитскими лидерами, предоставляя как финансовую, так и военную помощь.
Одним из ключевых последствий этого сотрудничества стало создание шиитской организации «Хезболла» в 1982 году — это произошло в ответ на израильское вторжение в Ливан в июне того же года. Для Ирана «Хезболла» стала не только мощным инструментом борьбы с еврейским государством. Впоследствии организация получила сильное политическое влияние, что дало Ирану рычаги воздействия на внутренние процессы в Ливане.
Стоит отметить, что такие связи — привычное дело для ливанских элит. Со времен гражданской войны страна была местом «выяснения отношений» внешних сил. Так, соседняя Сирия вмешивалась в дела Ливана начиная с гражданской войны 1975 года, когда сирийские войска вошли в страну для «поддержания мира». Фактически это привело к оккупации, продолжавшейся до 2005 года. Сирийцы контролировали политические процессы, поддерживая лояльные группы, такие как «Амаль» и «Хезболла».
Саудовская Аравия оказывала влияние на суннитов Ливана через тесные связи с семьей Харири, особенно с Рафиком Харири, который был премьер-министром и пользовался поддержкой Эр-Рияда. Эр-Рияд финансировал суннитские партии, включая «Аль-Мустакбаль», чтобы противостоять сирийскому влиянию. Убийство Рафика Харири в 2005 году спровоцировало «кедровую революцию», что привело к выводу сирийских войск из Ливана.
После ухода Дамаска Саудовская Аравия продолжила поддерживать суннитских лидеров, включая сына Рафика — Саада Харири, который стал премьером. Однако он столкнулся с сильным сопротивлением со стороны «Хезболлы», активно поддерживаемой Ираном, а при этом различные христианские кланы тесно сотрудничали с западными странами и даже с Израилем, это усиливало внутренний конфликт в Ливане и приводило к глубоким политическим и экономическим потрясениям.
Сегодня же Ливан переживает очередной кризис, когда внешние силы продолжают свой конфликт и Израиль вместе с западными союзниками пытается отобрать власть у «Хезболлы» и ослабить позиции Тегерана в регионе. Израиль, используя последние события в Ливане и внутренние настроения противников «Хезболлы», стремится вовлечь Иран в прямой военный конфликт. Наземная операция израильских сил и ликвидация ключевых лидеров «Хезболлы» нацелены на ослабление иранского влияния в регионе. Еврейское государство понимает, что ослабление этой шиитской группировки в Ливане ударит по стратегическим интересам Тегерана, который долгое время использовал «Хезболлу» как инструмент в противостоянии с Израилем и Западом.
Иран, однако, не стремится к войне с Израилем и предпочитает избегать прямого военного столкновения. Тегеран понимает, что открытая война может иметь разрушительные последствия для всего региона и ослабить его собственные позиции. Вместо этого он придерживается стратегии сдержанности, сохраняя свои силы и поддерживая союзников через политические и экономические каналы, несмотря на давление со стороны еврейского государства.
Фактически Иран оказывается перед выбором: либо укрепить свою поддержку в Ливане, либо продолжать сдержанную политику, избегая эскалации, но рискуя потерять часть влияния в регионе.
Автор — президент Центра ближневосточных исследований, руководитель Центра образования и сотрудничества ИВ РАН, приглашенный преподаватель НИУ ВШЭ, РАНХиГС и МГИМО МИД России
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
