Поступить по изъятиям: правые силы в Европе задумываются о разделе Украины
Братиславе следует поддержать демократическую волю жителей украинских регионов, если в будущем они поставят вопрос о том, чтобы войти в состав другого государства, заявил «Известиям» евродепутат от Словакии Милан Угрик. В последнее время правые силы в восточноевропейских странах, соседствующих с Украиной, всё чаще заявляют о территориальных претензиях к ней. В частности, об этом говорят в Румынии, Венгрии и Польше. Причина этого в том, что украинская государственность за последние 30 лет себя изжила и вскоре это станет проблемой для соседних стран, считают эксперты. Ждет ли Украину окончательный распад — в материале «Известий».
Немаргинальный раздел
После полного провала контрнаступления ВСУ в 2023 году различные представители правых сил в соседних с Украиной государствах Восточной Европы поднимают вопрос о претензиях на те или иные территории. Причем об этом говорят не только на маргинальном уровне: такие призывы звучат от сенатора Румынии Дианы Шошоаке, которая, правда, принадлежит к ультраправому политическому спектру, о таких мыслях у польского руководства говорил экс-глава МИД Польши и вновь назначенный на эту должность в новом составе правительства Дональда Туска Радослав Сикорский.
Депутат Европарламента от Словакии Милан Угрик в разговоре с «Известиями» также заявил, что следует уважать мнение населения украинских регионов, если они захотят жить в составе другого государства.
— Еще не так давно Закарпатская область принадлежала Словацкой Республике. И по сей день эта территория в культурном отношении очень близка Словакии. Это, конечно, вопрос, хочет ли данное население по-прежнему принадлежать правительству [президента Украины Владимира Зеленского] и его заокеанским «советникам» или, возможно, быть частью другой страны. Возможно, однажды люди зададутся таким вопросом. Но в любом случае их демократическую волю следует уважать, — заявил Угрик.
При этом он отдельно подчеркивает, что Словакия прежде всего должна выступать инициатором мирных решений и способствовать урегулированию конфликта путем переговоров.
Однако и в таком подходе нашлось место информационной бреши, когда в январе прошлого года Радослав Сикорский говорил, что в первые десять дней СВО в Варшаве «имел место момент колебаний <…>, когда мы все не знали, как она (российская спецоперация. — «Известия») пойдет, и, возможно, Украина рухнет».
К слову, Киев действительно сблизился с Варшавой, а в 2022 году Украина даже приняла закон об особом статусе граждан Польши на территории страны: поляки могут находиться здесь 18 месяцев, пользоваться всеми теми же правами и свободами, которыми обладают украинцы. Сложно сказать, что это привело к потеплению отношений с соседом: Варшава не снимает с повестки дня ответственности бандеровцев за Волынскую резню, а также не стремится помогать Киеву в экономическом плане, блокируя его сельхозпродукцию на границах.
Более того, такое положение дел ставит вопросы, что действие этого закона создает основу для очередной попытки полонизации местной культуры. На эту тему периодически дискутируют в украинской блогосфере, и подобные опасения не сняты до сих пор.
Претензии соседей
В январе 2024 года тема снова стала актуальной: сразу в двух странах — Румынии и Венгрии — лидеры правых партий заявили о территориальных претензиях к Украине. Один из глав «Альянса за объединение румын» Клаудиу Тырзиу заявил, что считает допустимым пожертвовать даже членством в НАТО ради возвращения территорий, некогда принадлежавших его стране.
«Мы не будем по-настоящему суверенными до тех пор, пока не реинтегрируем румынское государство в его естественных границах. Южная Бессарабия, Северная Буковина, земля Герца, Закарпатье — всё, что было и является частью румынской нации, должно вернуться в пределы границ одного и того же государства», — сказал он.
С аналогичными претензиями выступает и лидер венгерской националистической партии «Наша родина» Ласло Тороцкаи, заявивший, что Киев должен будет отдать в юрисдикцию Будапешта земли, которые Венгрия передала соседним странам по Трианонскому договору 1920 года.
«Что касается Украины, то наше послание очень простое: немедленное прекращение огня, мир и урегулирование путем переговоров. Если эта война закончится тем, что Украина потеряет свою государственность, потому что это тоже стоит на кону, то от имени единственной венгерской партии, занимающей такую позицию, позвольте мне заявить, что мы претендуем на Закарпатье», — подчеркнул Тороцкаи.
Надо отдельно отметить, что в настоящий момент ни Венгрия, ни Румыния официально с таких позиций не выступают, но и считать данных политиков «фриками», не имеющими никакой поддержки, тоже было бы не совсем верно: венгерская «Наша родина», например, на выборах в 2022 году впервые смогла получить шесть мест из 199 в национальном парламенте, а «Альянс за объединение румын» занимает и вовсе 13 кресел из 136.
Дискуссии в элитах
Тем не менее эксперты видят, что такую постановку вопроса сложно называть мейнстримом, скорее это исключение, а личности тех, кто высказывает подобную позицию, не способствуют переносу этих идей в область более широкой общественно-политической дискуссии, считает эксперт Финансового университета при правительстве РФ Денис Денисов.
— В то же время необходимо отметить, что среди политической элиты и в интеллектуальных кругах ряда государств, в том числе и Венгрии, и Польши, и Румынии, существуют идеи, что их страны должны получить обратно те территории, которые они считают исторически своими. И в этом отношении, конечно же, здесь территориальные претензии к Украине есть. Но они пока точно не находятся на политической повестке. К реальности это еще не имеет отношения, — говорит эксперт «Известиям».
Исходя из той конъюнктуры, которая сегодня сложилась в Европе, вряд ли стоит ожидать появления подобных идей на официальном уровне, поскольку это будет означать фактическое объявление Украине войны, на что страны Запада пойти не могут.
Однако и сюжет с признаниями Сикорского о моменте колебаний в Польше уже указывает, что эта мысль перестала быть исключительно маргинальной. Да и само откровение польского политика вряд ли можно называть элементом информационной кампании, когда политические силы, которые сейчас пришли к власти в Польше, боролись с консерваторами из «Права и справедливости». На тот момент экс-, а ныне снова глава МИД Польши говорил об этом как о естественном явлении, отметил в беседе с «Известиями» старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Дмитрий Офицеров-Бельский.
— Дело даже не в том, что в некоторых странах есть определенные силы, которые допускают, что части [украинской] территории будут отколоты. Этот подход уже не совсем актуальный. В ближайшие несколько лет мы увидим, что украинская государственность за последние 30 лет после распада СССР себя исчерпала. Исчерпались основные фонды, — продолжает Офицеров-Бельский.
Он напоминает, что за последнее время продлевались — и это становится уже небезопасно — сроки службы АЭС, угольные электростанции, электросети еще по состоянию на 2021 год имели износ 70–90%. В том числе на фоне проведения Россией специальной военной операции уменьшаются возможности Киева по обслуживанию этих систем.
— В этом контексте СВО просто стала в определенном смысле катализатором, то есть несколько ускорила, но не была причиной того, что украинская государственность пришла к своему краху, — говорит эксперт.
Среди других причин национального заката Украины Офицеров-Бельский выделяет попытку создать государство, в котором не было места иным культурным феноменам, кроме украинских. Ускорил такое развитие событий курс, взятый при экс-президенте Петре Порошенко, суть которого в конечном итоге свелась к предвыборному лозунгу, использованному им во время избирательной кампании в 2019 году. «Армия, вера, язык» стали своего рода демонстрацией истинных целей киевского руководства — создания единообразного, социально и культурологически однородного народа, с вытеснением всех элементов русской культуры, которая была исторически вплетена в ткань украинского общества.
Население Украины в течение 30 лет органически сокращалось. Во время переписи в 1992 году в стране проживало 51,7 млн человек. Перепись в 2001-м официально показывает 48,45 млн человек. Правда, многие эксперты ставят эти данные под сомнение: предполагают, что число «нарисованное», на самом деле убыль уже тогда была колоссальной. Косвенно на это указывает и тот факт, что после 2001 года Украина так и не провела ни одной переписи населения.
Неофициально считалось, что до начала СВО на Украине проживало около 40–41 млн человек. Сейчас же, после массового оттока беженцев, ситуация стала еще хуже: некоторые говорят о 20 млн.
— В итоге формируется два новых кризиса: государственности и национальной идеи, поскольку создать национальное государство у Украины не вышло. Экономический кризис есть уже давно. Возникает вопрос, что с этим вообще делать, ведь проблема не шуточная. Соседям всё равно придется с этим что-то делать. И дело даже не в том, что они решили вступить в дележ украинского наследства, а в том, что нам всем этого не избежать, — говорит Дмитрий Офицеров-Бельский, отмечая, что ослабленная Украина будет большой проблемой не только для России, но и для остальных окружающих ее стран.
Такое положение вещей создает дополнительную почву для дискуссий по поводу дальнейшей судьбы украинских территорий.
— Я уверен, что в Вашингтоне прекрасно знали и отлично понимали это, поэтому и решили подготовить Украину, дав ей билет в один конец и столкнув ее с Россией, — считает он.
