Ровно 15 лет назад произошло событие, ставшее, без преувеличения, переломным в новейшей истории России. В ответ на агрессию режима Михаила Саакашвили против Южной Осетии Российская Федерация, вопреки ожиданиям коллективного Запада и их марионеток, не смолчала и продемонстрировала готовность всеми средствами защищать национальные интересы и своих союзников. Без августа 2008-го не было бы ни возвращения Крыма, ни специальной военной операции по защите народа Донбасса от геноцида. Авантюра тогдашних грузинских властей, во многом направлявшаяся их западными покровителями, была нацелена не только на силовое подчинение Цхинвала и Сухума, но и на подрыв внешнеполитических позиций Москвы.
Прошедший накануне тех событий саммит НАТО в Бухаресте ознаменовался закрепленным на бумаге обещанием, что «Украина и Грузия станут членами альянса». Соответствующее решение стало ответом на Мюнхенскую речь российского президента годом ранее, символизировавшую переход нашей страны к более решительному курсу по противодействию миропорядку, который в Вашингтоне цинично назовут основанным на правилах.
Лидеры стран НАТО самоуверенно надеялись, что называется, поставить Россию на место, проигнорировав высказанные Владимиром Путиным замечания и сделав вид, что могут продолжать воплощать в жизнь идеи «конца истории» без оглядки на позицию Москвы и мирового большинства в целом. Вторым этапом этой комбинации как раз должна была стать военная акция Саакашвили, призванная символизировать триумф наглой и безапелляционной однополярности.
Ответные действия России быстро отрезвили Запад, заставив отсрочить планы по установлению контроля над постсоветским пространством. Отсрочить — но не отказаться полностью. Тем не менее характерным следствием проведения Москвой «красных линий» стал рост понимания в США и Европе решительности российского руководства, который выразился в том, что нынешнее противостояние вокруг Украины приняло характер гибридной войны, а не прямого — и фатального — столкновения.
Кроме того, провал операции Саакашвили стал наглядным свидетельством искусственности противопоставления России и бывших советских народов. Грузия, пришедшая в себя после опьянения «революцией роз», не только избавилась от команды Саакашвили, но и отказалась от вхождения в антироссийскую коалицию, даже в ущерб собственной евроинтеграции. Конечно, конфликты, подобные тому, что произошел полтора десятилетия назад, не проходят бесследно, и на окончательное заживления ран в наших отношениях с Тбилиси уйдут годы, если не десятилетия.
Но всё же эффективный ответ России тогда, в 2008 году, как ни парадоксально, помог избежать угрозы более тяжелого столкновения и де-факто решил проблему принадлежности Абхазии и Южной Осетии — этот гордиев узел был мгновенно, хоть и болезненно, разрублен.
По прошествии времени кризис 15-летней давности видится крайне важной прелюдией к долгой и тяжелой трансформации мировой системы. Мало кто мог тогда представить, с какими вызовами будет сталкиваться наша страна вследствие отказа играть по западным правилам. Ясно одно: именно в боях вокруг Цхинвала к России приходило осознание своей новой исторической роли и неизбежности выбора, который и привел нас к сегодняшней судьбоносной борьбе, принявшей поистине экзистенциальный характер.
Активные боевые действия начались в ночь с 7 на 8 августа, когда Грузия подвергла массированному артобстрелу Цхинвал. Затем грузинские силы предприняли попытку захватить Южную Осетию. Днем 8 августа президент РФ Дмитрий Медведев объявил о начале операции по принуждению Грузии к миру в зоне конфликта. 12 августа российская сторона официально заявила о завершении операции. 26 августа Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии.
Автор — проректор Дипакадемии МИД РФ
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
