«Информационные программы сейчас бьют любые сериалы и шоу»
Российское телевидение не знает аналогов в мире. Оно успешно конкурирует со стримингами и наращивает влияние во время спецоперации на Украине. При этом куда сильнее, чем ТВ, на настроения социума может воздействовать холодильник. Об этом в интервью «Известиям» рассказал Владимир Кулистиков. 20 мая один из самых известных медиаменеджеров страны, многолетний глава НТВ, а ныне — советник гендиректора ВГТРК празднует 70-летие.
Владимир Кулистиков в 1974 году окончил факультет международной журналистики МГИМО, работал в Министерстве внешней торговли СССР, Институте научной информации Академии наук СССР. Журналистскую деятельность начал в 1985 году в журнале «Новое время». В начале 1990-х сотрудничал с различными российскими и зарубежными СМИ. С 1996 года занимал руководящие должности на телеканалах НТВ и «Россия», а также в РИА «Вести» и РИА «Новости».
С 2004-го по 2016-й — гендиректор НТВ. В настоящее время — советник гендиректора ВГТРК.
Награжден орденами Почета и «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Вагон для телезрителей
— Вы пришли на телевидение в 1996 году. Как оно изменилось с тех лет до настоящего момента?
— Индустрия сделала за это время огромный прогресс. Наше российское телевидение не знает аналогов в мире. Я внимательно слежу за телевизионным делом в разных странах Европы, в Соединенных Штатах, Канаде. И очевидно совершенно, что мы представляем зрителю наиболее разнообразное «меню» — по содержанию, по жанрам, по подаче. Это касается и наших информационных программ, и наших ток-шоу. И, конечно, нигде нет такого обилия серьезной сериальной продукции, если говорить о публичных больших каналах. Всё это было достигнуто за последние четверть века.
Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента РФ:
70-летний юбилей Владимира Михайловича Кулистикова — это дата, которую всё отечественное телевидение обойти не может. Он стал человеком, который внес огромный вклад в развитие нашего телевидения. В мире во многих странах очень много скучного телевидения, которое стоит на месте. Наше телевидение другое, оно динамичное, быстро развивается. Кулистиков — человек стиля. Начиная от внешнего облика и заканчивая его общением с людьми. Он всегда очень чуткий. К нему прислушивался президент. Владимир Михайлович принимал участие в обсуждении самых животрепещущих вопросов. И даже после того, когда он уже перестал возглавлять НТВ, в качестве советника на ВГТРК он продолжал делиться своим опытом. Да и мне лично его совет всегда был очень ценен, на вес золота.
— Однако по части сериалов сегодня серьезную конкуренцию телевидению составляют стриминговые сервисы.
— Естественно. Но стриминги и телевидение — все-таки это разный способ потребления продукции. Стандартное телесмотрение — это семейное, коллективное времяпрепровождение — с обсуждением. Стриминги же, скорее, для индивидуального использования. Особенно если подписчик использует небольшой гаджет, как делают очень многие. Так что, я думаю, своя аудитория есть и там и там.
К тому же здесь есть и возрастной аспект. Более пожилые люди — потребители классического телевидения. Кстати, в последнее время замечено, что этот сегмент аудитории — вроде такого вагона, в который по достижении определенного возраста, на очередной возрастной остановке, скажем, входят всё новые и новые зрители.
— Обычно говорят иначе — что есть, например, поколения, которые сформировались еще в доинтернетную эпоху, и вот они как раз привыкли к телевизору. А следующие поколения уже всё меньше привязаны к этому формату. Вы же говорите, что всё зависит не от смены поколений, а именно от достижения человеком определенного возраста, с которого начинает смотреть телевизор, даже если не имел такой привычки раньше.
— Да, именно так. И знаете, это абсолютно четко прослеживается во всех странах. По достижении определенного возраста люди становятся зрителями классических публичных каналов.
Константин Эрнст, гендиректор Первого канала:
Владимир Михайлович — энциклопедист, интеллектуал, юморист, политик, философ... Он большой умница, стратег и человек, с которым просто интересно. У него можно очень многому научиться, всему и не успеешь. Когда он возглавлял НТВ, я несколько раз в неделю заходил к нему на чай. Мы обсуждали текущие события, обменивались идеями и оценивали перспективы. Это было регулярное общение, оно давало нам возможность развиваться не только профессионально, но и человечески.
— То есть классическому телевидению в глобальном смысле ничего не грозит?
— Думаю, может грозить только какая-нибудь полоса творческих неудач. Нужны новые жанры, находки. Всё должно развиваться — подача информации, картинка. Вот если это развитие прекратится и телевидение станет архивно-однообразным, тогда, конечно, можно потерять аудиторию. Особенно в условиях такой конкуренции со всех сторон.
Фейк-ньюс против холодильника
— Сейчас часто говорят, что мы живем в эпоху фейк-ньюс, или постправды. И обвиняют в этом, прежде всего, телевидение.
— Не надо преувеличивать воздействие телевидения, да и вообще любых медиа, на поведение людей. Нельзя создать у зрителя совершенно ложные представления о действительности. Да, можно где-то его провести, на какой-нибудь частности, мелочи. Но в целом картину мира зрителя определяет не телевидение. Оно участвует в ее формировании, однако определяет — повседневная жизнь. Телевизор — обычный бытовой прибор, причем не самый важный в доме. Более важный прибор, например, холодильник. И вот если на телевидении будет одно, а в холодильнике другое, зритель отвернется от экрана.
Владимир Тюлин, гендиректор МИЦ «Известия» и РЕН ТВ:
Владимир Михайлович — это уникальный тип руководителя. Человек с невероятно ясной мыслью, невероятно точно ставящий задачи, с феерическим чувством юмора, работать с которым всегда было весело. Я разговаривал с коллегами: все и всегда скучают по шуткам, по стилю работы Владимира Михайловича.
Это автор многих жанров на телевидении. У него учились многие и многому. К нему все относятся с огромным уважением, даже если не согласны с какими-то его действиями и решениями. И это, конечно, носитель фирменного стиля и духа того старого НТВ и НТВ «периода ренессанса», которым, собственно, он и управлял.
— Сейчас каждый человек тонет в очень большом потоке информации — из соцсетей, из интернета, из различных медиа... Как телевидение может убедить человека доверять именно ему, а не другим источникам?
— Думаю, это очень абстрактное утверждение, что на человека навалилась информация и он захлебнулся в ней. Напротив, сейчас же можно всё проверить. Зритель сверяется со своей повседневной жизнью, с какими-то знакомыми в соцсетях или в соседнем подъезде, с лидерами общественного мнения, и понимает, совпадает ли это с тем, что он видит на экране телевизора.
Думаю, наше российское телевидение достаточно успешно справляется с работой в этих реалиях. Посмотрите, как выросли сейчас рейтинги на всех каналах. И у информационных программ, и у общественно-политических ток-шоу.
«Жесткие» жанры
— Как вам кажется, изменилась ли роль телевидения в нашей стране начиная с 24 февраля?
— Конечно. Несомненно. У зрителей огромный интерес к этим драматическим событиям. И потому авторитет телевидения, тех каналов, которые освещают спецоперацию, резко возрос. Информационные программы сейчас бьют любые сериалы, любые развлекательные шоу. Зрительский интерес сместился, и, соответственно, роль телевидения выросла.
Юрий Шалимов, гендиректор Пятого канала:
Это талантливый учитель по всем предметам. Огромное количество и руководителей современного телевидения, и творческих людей, работающих в этой сфере, могут назвать Владимира Михайловича учителем. Я в том числе. Он всегда был легкодоступным человеком, и к нему, конечно, шли абсолютно за разными советами. В годы своего руководства он никогда не делал рядовых вещей. Вот, например, словосочетание «лихие 90-е». Владимир Михайлович придумал его и ввел в оборот. Мы предлагали ему разные названия исторической программы. А он сказал: «Лихие 90-е». И потом это стало расхожим выражением.
— Можно ли здесь провести параллель с временами, когда вы только начинали свою карьеру в журналистике? В 1991 году вы работали в арабской газете «Аль-Хайят», в 1993-м — на радио. Таким образом, вы в роли репортера застали самые драматичные моменты нашей новейшей истории. Как вы сегодня вспоминаете о тех событиях в контексте вашей журналистской деятельности?
— Тогда и я, и мои коллеги старались объективно отражать те процессы, которые происходили. Например, во время противостояния Ельцина и Верховного Совета я просидел в эфире радио примерно 18 часов (разумеется, с небольшими перерывами). Я вспоминаю об этом времени, конечно, с болью, потому что люди погибали, в том числе и наши коллеги, журналисты. Что в 1993-м у «Останкино» делалось! Помню, к нам приехали в эфир как раз люди, которые были очевидцами тех событий. Это, конечно, было ужасно, страшно. И, вместе с тем, тогда СМИ действительно было о чем говорить и было что делать. Голоса журналистов звучали очень весомо. Конечно, в спокойные времена такого резонанса не бывает.
— Но какая-то цензура всё равно была?
— Я бы сказал, не цензура, а редакционная политика. Она есть всегда и везде. Некоторое время я вел колонку в немецкой газете Die Zeit. Там одним из издателей был экс-канцлер ФРГ Хельмут Шмидт. И вот случилась такая история. В разгар событий 1991 года демократические силы, вооруженные арматурой, зашли в здание ЦК КПСС на Старой площади, где сейчас Администрация Президента, и в кабинете одного из секретарей ЦК нашли конверт, на котором была надпись с указанием суммы и валюты… Я стал описывать эти события, но этот человек оказался личным другом Шмидта. Материал тут же сняли, предупредив меня, чтобы больше я так не делал.
Главный редактор телекомпании НТВ Владимир Кулистиков (справа) на пресс-конференции по итогам собрания акционеров и заседания Совета директоров ОАО «Телекомпания НТВ» в центральном офисе «Интерфакса», 3 апреля 2001 года
— Считается, что именно вы, став главой НТВ, принесли «жесткие» жанры на телевидение. Расследования, криминальные новости. Когда вас об этом спрашивают, вы всегда говорите, что зрителю это даже полезно — узнать о какой-то другой стороне жизни не на своем личном опыте, а хотя бы через экран. Сейчас, годы спустя, вы считаете, что это действительно принесло аудитории пользу? И достаточно ли жесткое телевидение сегодня?
— Телевидение стало гораздо мягче. Думаю, это как раз и свидетельствует о том, что аудитория наелась «жесткача». Подобные жанры на наших публичных каналах сильно сократились. И в детективных сериалах теперь нет натуралистического показа жертв преступников. После «жвачки» советского телевидения зритель сначала бросился на такие вещи, а потом охладел к ним. Тем не менее считаю, что в новостях объективное отражение действительности, в частности, рассказ о чрезвычайных происшествиях должен занимать важное место. Ведь от этого зависит и отношение зрителей к телевидению в целом — не только к информационным программам. Если замалчивать какие-то криминальные события, точно никакого доверия не будет.
— Рейтинг, показатели телесмотрения — по-прежнему самое важное на телевидении? Или все-таки у СМИ с годами появляются и какие-то воспитательные функции?
— Телевидение не должно действовать дидактически, кого-то поучать. Но, конечно, должны быть и просветительские передачи. Может, они не будут такими рейтинговыми, как, например, песенные шоу. Но они должны быть. Потому что у них есть своя аудитория — очень качественная. Мы не должны забывать, что успешность той или иной программы измеряется не только количеством зрителей, но и качеством. Честь и хвала создателям тех программ, которые привлекают умную аудиторию. Но, подчеркну, публичный канал — он для всех. И для таких людей, и для других. И для тех, кто ищет информацию, и для тех, кто хочет просто развлечься и отвлечься. Обязанность общедоступного канала — создавать жанровый баланс.
